Я улыбнулась, сложила руки на груди и любовалась волшебной картиной. Это навеяло воспоминания. О нашем первом поцелуе. Ноги сами понесли в середину комнаты.
— Садись за стол, Тамара, — каким-то образом он знал, что я рядом. Андрей обернулся и подмигнул, — королевский завтрак готов.
Я послушно уселась за стул, взяла в руки вилку и заворожено наблюдала за его действиями. Андрей ставит передо мной тарелку приличной порции блинчиков сложенные треугольниками. Сверху на блинчики уложены творожные шарики, украшенные веточкой мяты. От такой красоты рот набился слюной.
Когда он…
— Научился готовить еще в школе. Давай, ешь.
Я сглотнула.
Но…
— Говорил, что умею готовить торты. Я солгал.
Негодяй. А я поверила его словам.
— И помни о слабостях характера. Мы сами виноваты, что нас обводят вокруг пальца. Ешь!
— Хорошо! — буркнула и пустила в рот приличный кусок и тут же уставилась на Минаева. Тот в свою очередь с ехидной улыбкой наблюдал за мной, сложив пальцы лодочкой. Чего он ухмыляется? Ждет, что я его похвалю за вкусный завтрак? Он и правда вкусный. Никогда не пробовала ничего вкуснее.
— Ваши веки приоткрылись. От сонливости или восторга, Сабо?
Я молчала.
Он вздохнул:
— Я уезжаю сегодня на несколько дней. Не хотел говорить, думал, справлюсь за один вечер, но там требуется мое присутствие. — Андрей, нарезав на равные дольки творожный шарик, посмотрел на меня, ожидая ответа.
— Ладно.
— Твой мобильный знаю только я, — неожиданно начал он, меняя тему. Я не обиделась за его не просвещение в свои планы. — Не ответишь, кто узнал номер и надоедает тебе звонками?
Я подавилась водой.
— Откуда ты…
Он приподнял бровь:
— Не важно. Кто?
Смысла нет лгать, потому ответила:
— Прошлое.
— И как они нашли тебя?
Допрос? Этого еще не хватало. А утро так отлично начиналось!
Я открыла было рот, как в столовую вошла Алевтина Сергеевна с пиджаком в руках. Спасена!
— Они здесь, Андрей Дмитриевич. Ваши вещи собраны, — проворковала старуха, не обращая на злобный взгляд Минаева. Тот не сдвинулся с места, не отрывая от меня зеленых глаз. В них так и читалось: ты спасена, но ненадолго. Разговор не окончен. Не надейся. Я и бровью не повела, с довольным видом наблюдая, как он поднимается из-за стола, заправляет рубашку в брюки… наклоняется ко мне и целует в губы!
Даже когда за ним закрылась дверь и когда старуха злобно смеется и тычет в меня пальцем, я сидела, то открывала, то закрывала рот. Пальцы прикоснулись к губам, опухшие от поцелуя, а в голове звенели его слова перед уходом:
— Я вернусь и мы продолжим…