Однажды ему захотелось поехать в родные места, в Селибрию, чтобы отметить там Рождество Христово. Он сел на парусный корабль, ибо дороги в то время были плохими и редкими. В пути разыгрался настолько сильный шторм, что корабль чуть не потерпел крушение. Многие путешественники роптали на Бога. Анастасий же, ухватившись за провисшие паруса, из глубины сердца взывал к Господу: “Боже мой, спаси меня. Я буду учить богословие, чтобы заставить молчать тех, кто хулит Имя Твое Святое”. Внезапно шторм прекратился и корабль, целый и невредимый, вошел в порт раньше намеченного времени.
В возрасте двадцати двух лет Анастасий уехал из Константинополя на Хиос — один из островов архипелага на западном побережье Малой Азии с мягким и благоприятным климатом. Некогда, во времена античные, этот остров являлся одной из основных колоний ионийцев, а в 1822 году, во время освободительного восстания, ему суждено было пережить страшные кровавые побоища.
Во время своего путешествия будущий Святитель вновь подвергался опасности от страшного шторма и снова спасся чудом.
На Хиосе он проработал в течение семи лет школьным учителем, причем преподавал не только для школьников, но и для жителей острова. Он призывал их к благочестию, проповедовал славу добродетели и собой являл пример человека, живущего по заповедям Божиим, аскета, проводящего свои дни в бдении, воздержании и трезвении над собой. После школьных занятий он запирался в своей комнате, проводя много времени в богомыслии и молитве. Пищу он принимал лишь однажды в день. Наделенный исключительным даром слова, он много работал, но ни один из его трудов, написанных в те годы, не дошел до нас: все они пропали во время землетрясения, опустошившего остров.
К этому периоду его жизни относится также один весьма примечательный эпизод. Мальчик, занимавшийся у него покупками и кухней, однажды по рассеянности забыл на огне кастрюлю, содержимое которой сгорело. Анастасий разгневался и дал ему в наказание два подзатыльника, но тут же раскаялся, попросил у Бога прощения, а в качестве наказания себе — потерю вкусовых ощущений. Бог исполнил его просьбу, принял покаяние, и с того дня святитель Нектарий уже никогда не различал вкуса принимаемой им пищи.
Всем сердцем расположенной к жизни равноангельной — жизни монашеской, Анастасий час-то посещал расположенный на острове монастырь “Неамони”, знаменитый своими мозаиками IX века. Там он не раз беседовал с игуменом о монашестве и аскезе. Именно этот игумен и постриг его 7 ноября 1875 года в иноческий образ с именем Лазаря. Одна из поэм Святителя, воспевающая иноческую жизнь и посвященная одному монаху, дает прекрасное представление о том, чем являлось монашество для него: