— До завтра. Доброго вам вечера.
Леа не слышала его, она была уже на улице.
В военном министерстве, как только Леа назвала дежурному свою фамилию, ее провели на второй этаж. Она вошла в большой салон, где еще заметны были следы предыдущих «хозяев»: портрет фюрера, сорванный со стены и брошенный в угол, флаги и бумаги со свастикой, усеивающие пол, полупустые ящики с досье, разбросанные документы — все свидетельствовало о торопливом бегстве.
— Тавернье предупрежден, он просит вас подождать несколько минут. Он сейчас у генерала. Пожалуйста, можете посмотреть газеты.
Десятки газет изо всех регионов Франции были разложены на одном из столов. Газета «Маленькая Жиронда» сообщала, что Бордо освобожден!.. ФВС вошли в город около 6 часов 30 минут утра. «Маленькая Жиронда» поместила на первой странице резолюцию № 1 заседания регионального совета освобождения юго-запада, военного регионального представителя Триангля (генерала Гайяра) и военного представителя Верховного военного командования Роже Ланда (Аристида) с обращением к Французским Внутренним Силам. Аристид!.. Он жив! Адриан должен быть при нем. «Бордо празднует свое освобождение», — гласил заголовок газеты, незнакомой ей. Это любопытно. У нее был тот же адрес, та же эмблема — трубящий петух, что и у «Маленькой Жиронды» за понедельник, 28 августа, но 29 августа она называлась уже «Сюд-Ост».
Отдавшись своим мыслям, она не услышала, как подошел Франсуа, и оказалась в его объятиях прежде, чем увидела его.
— Отпустите, Франсуа!
— Ты… ты…
Это походило на волну, которая поднимала их, опускала, несла, толкала, мяла, растворяла. Они плыли, обнявшись, по залу, слившись в поцелуе, натыкаясь на мебель, одурманенные до такой степени, что не замечали присутствия посторонних.
— Итак, Тавернье, значит, это и есть та самая важная встреча?
— Простите меня, генерал. Как видите, она очень важна.
— Вижу, мадемуазель очень красива. Когда вы закончите эту встречу, скажем, через час, зайдите ко мне.
— Хорошо, генерал. Спасибо, генерал.
В изумлении Леа смотрела, как высокая фигура возвратилась в свой кабинет.
— Это действительно он? — пробормотала она.
— Да.
— Мне стыдно.
— Тебе нечего стыдиться, он настоящий мужчина…
— Безусловно.
— А пока у нас впереди один час и его благословение.
— Ты хочешь сказать?..
— Да.
Она стала пунцовой. Он разразился смехом.
— Не смейся, это не смешно. За кого он меня примет?
— Успокойся, он уже забыл о тебе. Идем, я хочу тебя.
Забыв стыд, Леа позволила увести себя на третий этаж.
— Здесь кабинет генерала, — прошептал он, проходя мимо двери, охраняемой молодым солдатом.