Кристи была в замешательстве. Она не ожидала подобного поворота дела.
Но Холдейн, похоже, был доволен тем, что ее подозрение пало на него. И все же кто, как не он, способен был подсказать дяде, что следует возложить на Кристи ответственность за состояние коттеджа? Юджин Айшем мог сколько угодно ворчать, но ни разу не доводил дело до прямых угроз в ее адрес, пока на сцене не появился его племянник.
— Потому что именно вы недвусмысленно объяснили мне мои обязанности, — холодно ответила она. — Естественно, я посчитала…
— Что я не удовлетворился устным соглашением и предпринял определенные шаги, чтобы привлечь на нашу сторону закон?
— Мистер Айшем… — Кристи замялась. — Он никогда не предъявлял мне никаких обвинений. Ему не приходило в голову взыскивать с меня за нанесенный ущерб — до тех пор, пока вы не прибыли сюда, — заговорила она с жаром и как-то вдруг осеклась, почувствовав себя виновной в ложном и некрасивом подозрении.
— Я высказал свое мнение, это так, — согласился Айвор спокойно. — Но я вовсе не несу ответственности за это. — Он положил письмо на столик, но возле себя, так, словно не собирался его отдавать. — Как только вы сообщили, что планируете в ближайшее время начать ремонт, я решил, что мы с вами обо всем договорились.
Кристи с сомнением посмотрела на него. Она чувствовала головокружение, тошноту и крайнюю слабость, у нее начинали дрожать колени.
— Но…
— Думаю, вам лучше сесть… — Она слышала, как Айвор Холдейн произносит эти слова, но они раздавались, словно в конце длинного черного туннеля. Потом раздался приглушенный звук проклятья, и Кристи провалилась устрашающий водоворот темноты.
Она пришла в сознание почти сразу же, но ей никак не удавалось собраться с мыслями. Прошло несколько секунд, прежде чем она начала сознавать, что припадает головой к плечу Айвора Холдейна, а приглушенный повторяющийся звук — это биение его сердца.
Кристи смутно помнила, что боролась с ним, пытаясь оттолкнуть, но он удержал ее в объятьях.
— Уже все в порядке, — услышала она его ласковый голос, — но у вас только что был обморок. Конечно, новость не из приятных. Вполне понятно, что вы были сами не своя из-за этого послания.
То, что он вернулся к теме письма, внушило Кристи новые опасения. В его тоне ей послышалась злобная насмешка, и она задрожала, осознавая свою полную беззащитность.
И все же происходило что-то странное: он произносил сочувственные слова, а интонация оставалась гневной. Видимо, обескуражить ее и лишить воли к сопротивлению входило в его расчеты.
— Я не лгала, что хочу этим заняться! — слабо воскликнула Кристи. Она ощущала его крепкие объятия, взгляд, направленный прямо ей в лицо, запах его тела. Все это выводило ее из равновесия, и она снова сделала отчаянную попытку высвободиться. — Но за четыре недели я не смогу!