– Слушай, Андрес, а ты мог бы связать девушку?
– Зачем?
– Как это зачем? Для удовольствия, наверное… Для чего еще вы их связываете?
– Нет, это не моя специализация. Я не умею, – он растерянно улыбнулся мне. – Секс вообще не для удовольствия.
Ничего себе. Я просто опешила.
– Секс ради удовольствия – большой грех, неужели ты не читала Библию, Лени? – Наверное, это шутка такая? Что же сейчас между нами было: не-секс или не-удовольствие? Хотя в его привычной системе жизненных координат секс – наказание и боль. Сложная система психологических самоограничений, подсознательный или рационализированный запрет получать телесное удовольствие тоже может быть следствием психологической травмы – я же знала, учила когда-то все это.
Пока я соображала, как реагировать, Андрес нажал кнопку на пульте, кровать вместе с нами плавно развернулась, а занавеси из светлой замши раздвинулись, открыв панорамное окно. Перед нами открылся вид на бухту. Потрясающе!
Снег стаял еще не везде и выглядел лиловым, высоко-высоко между небом и землей парили призрачными светлыми пятнами скалы и горные пики. Море шумело спокойно и ровно. Тучи расслоились, пролив на землю толику лунного света. Природа лучилась серебром в своей первозданной красоте.
Ни единого электрического огонька не разрушало этой дивной картины.
Ни единого!
Я соскочила с кровати и принялась лихорадочно натягивать одежду:
– Лени, что не так?
– Электричество вырубилось по всему поселку! Мне надо идти. Проверить, как там тетушка и Малыш, они вечером ходили гулять…
– Погоди, – он тоже стал одеваться.
Мы выбежали на палубу почти одновременно.
Мрак заливал берег, как чернильное облако, выпущенное спрутом, но шевелился и дышал, подобно черному чудовищу. Снег давно закончился, ветер дул крепкий и холодный, с берега доносилось беспокойное блеяние овец. Что-то стряслось, тетка не бросит их на выпасе в такую погоду. Страх заползал мне под воротник, я побежала к борту, подбирая пальто, готовая спрыгнуть на пирс.
– Подожди меня, Лени, я пойду с тобой! Позволь, я тебя провожу…
Яхта неодобрительно качнулась:
– Какой «провожу», Андрес? Лучше иди к своей команде, пусть включают прожектора, эхолоты и выходят в море, пока возможно. Иначе они утопят твою яхту, точно как якорь! Не матросы, а натуральные упыри!
Никогда, никогда нельзя называть вслух адских созданий. Звук их имени открывает врата ада, как воровская отмычка, и зло выходит на землю уверенной поступью.
Но я забыла об этом.
Я вообще ни о чем не могла думать, кроме одного – как там Малыш? – решительно вырвала руку из ладоней Андреса.