Бежала, сколько хватило дыхания, а когда остановилась, обнаружила, что попала в торговый мини-квартал. Кругом – двери бутиков и дьюти-фри салонов. Людей здесь всегда хватает, пришлось сбавить шаг. Сердце постепенно вернулось к нормальному ритму, но я шагала, опустив голову, пока у цветочного магазина меня не окликнула знакомая девушка-флорист:
– Привет, Лени! Ну как, тебе понравился букет?
Я не сразу уразумела, о чем речь, но сосредоточилась, вынырнула из пучины эмоций и попыталась улыбнуться:
– Да! Цветы просто замечательные. Не помнишь, кто их мне отправил?
– Это было только сегодня утром, я просто не смогу забыть, даже если захочу! Мадам Дюваль сама лично составила букет, представляешь? Я предлагала камелии, но ей больше понравились орхидеи.
– Спасибо, все здорово… Побегу, меня работа ждет!
– Пока, – девушка помахала мне рукой в белой перчатке.
Значит, цветы были от мадам Дюваль, наверняка и печенье тоже. Эта новость успокоила меня достаточно, чтобы отыскать Кристу, отдать ключ и возвратиться в офис. Надеюсь, меня не успели хватиться? Прошло всего несколько минут, но мне кажется, за это время я прожила целый год, который прибавил не одну сотню седых волос!
Цокая каблуками предписанной правилами «средней высоты», я пересекла холл между каютами гостей, старясь не попасть под черный глазок камер наблюдения – болтаться здесь в рабочее время крайне нежелательно. Заскочила в поблескивающую хромом кабину служебного лифта и выдохнула.
В лифте уже была пассажирка – девушка в форме стюарда везла из прачечной на верхний, люксовый этаж тележку со стопкой чистых скатертей. Внутрь я влетела так быстро, что самая верхняя скатерть – цвета красного вина – соскользнула на пол тяжелыми волнами, девушка наклонилась, чтобы вернуть ее на место, я успела заметить на ее шее полосу, убегавшую под воротник.
Полоса была густого алого цвета – почти как простыня – и походила на поджившую рану или след от недавнего ожога. Я никогда не видела следов от удара хлыстом, но судя по описаниям мадам Дюваль, выглядеть должно очень похоже.
От моего пристального взгляда девушка напряглась, поправила воротничок, протянула руку и нажала кнопку. Запястье у нее было перехвачено эластичным бинтом.
– Что у вас с рукой?
Во мне еще кипели эмоции и удержаться от нетактичного вопроса я просто не сумела! Девушка могла промолчать или даже отшить меня за чрезмерное любопытство. Но она заученно ответила:
– Набольшее растяжение, повредила руку, когда пылесосила. Ничего страшного, – двери открылись, я вышла из лифта, а она поехала наверх. На шее у нее могло быть родимое пятно, экзема, псориаз, аллергия – все, что угодно. Люди вольны подделывать справки о здоровье или скрывать имена по множеству разных причин. Это скверно, но вполне объяснимо. Я сама поступаю так, вру ради хорошей работы, убеждала себя я. Зачем вообще было читать эту глупую, бессмысленную книгу? Зачем заглядывать в чужую непонятную жизнь?