Подача опять перешла к Челлену, но, как ни закручивал он свои мячи, непробиваемый Донахью отражал их с невозмутимым хладнокровием, а один из них умудрился выбить за пределы поля. Но на последней подаче Челлена произошло маленькое чудо. Спидигью играл в поле, на своей прежней позиции, когда заметил краем глаза что-то красное справа от себя на уровне пояса. Машинально вытянув руку, он внезапно почувствовал, как в рукавице как будто затрепыхалось живое существо. Не вполне доверяя своим ощущениям, он поднёс рукавицу к глазам и долго смотрел на оранжевый новенький мяч. Никогда в жизни не приходилось ему видеть более прекрасного зрелища! Каким образом угодил мяч прямо в рукавицу, навсегда осталось загадкой для молодого крикетиста, но по теории вероятности даже несокрушимая стена может со временем дать трещину! Как бы то ни было, в одну минуту из шута Томас Спидигью превратился в героя дня. Болельщики подбадривали его одобрительными возгласами, когда он занял место у кромки для своей второй серии из семи мячей. Счёт к этому времени был двадцать одно очко против двух калиток.
Но на вторую подачу вышел совсем другой Томас Спидигью. Этот Том сумел преодолеть прежние страхи. К нему вернулась былая уверенность. Даже если он не добудет своей команде больше ничего, не беда – он уже заработал достаточно. Но он прекрасно знал, что способен на большее, и был полон решимости показать максимум. Том вновь обрёл наигранную на тренировках точность, чувство дистанции, коварную мягкость исполнения, цепкую расчётливость. Он нашёл себя и твёрдо настроился никогда больше не терять!
Блестящие австралийские принимающие, эти быстроглазые, быстроногие парни с отменной реакцией, с насмешливой улыбкой отбивающие самые быстрые и самые хитро закрученные медленные мячи из арсенала лучших английских игроков, оказались в полной растерянности. На их глазах происходило непонятное, к которому они не были готовы, которого не ожидали, о котором никогда не слышали и которое не имело аналогов в истории крикета. Спидигью на тренировках отработал свою подачу с пятидесятифутовой траекторией в точности до доли дюйма. Каждый мяч опускался либо на перекладину, либо между стойками калитки. А Том подавал и подавал, каждый раз поражая цель с точностью пристрелянной гаубицы. Баттен, сменивший Морленда, попытался отбить одну из таких подач и промахнулся. Чистый мяч! Стейкер хотел снять мяч прямо с перекладины, но в результате разнёс собственную калитку, да ещё и биту сломал, а мяч приземлился аккурат посреди всего этого разгрома. Когда же принимающему всё-таки удавалось отбить подачу, результат, как правило, был невысок. Лишь однажды мяч улетел за пределы поля. Пятый принимающий продержался недолго: быстрая подача одного из англичан угодила в стойку прямым попаданием, и счёт стал тридцать семь к пяти. Затем Спидигью последовательно вывел из игры Болларда и Уайтлоу, разрушив их калитки двумя удачными навесами. Мун и Картер продержались дольше других. Последний гонялся за каждым мячом, как кошка за мышкой. Какое-то время казалось, что они сумели приспособиться к навесным, хотя каждый раз отбить их удавалось с большим трудом. Но и они в конце концов пали жертвой новоизобретённой тактики: один нерасчётливо выдвинулся вперёд и принял мяч на грудь, а со вторым расправился Хэнвелл, сумевший-таки провести свой коронный мяч. Вскоре из игры был выбит последний австралиец, и первый этап второго дня соревнований завершился с разгромным счётом. Сборной Австралии удалось набрать всего семьдесят четыре очка.