– Я не смогла… – Марго материализовалась в метре от нее. – Вся посуда в шкафчиках. Открыть шкафчик – это выше моих сил. Прости.
– Подожди! – Как бы ни действовали степные травки Анук, а мысли в голове были ясные, кристальные, как вода в горном ручье. Или это не от травок, а из-за того, что они замкнули Круг? Озарение, про которое говорила Анук. – Загляни в кабинет, я помню, в верхнем ящике стола лежал нож для бумаг.
– Я не смогу открыть ящик.
– Он должен быть открыт. Анук их выдвигала.
– Сейчас!
На этот раз Марго не было значительно дольше, полчаса как минимум. И когда Арина уже почти потеряла надежду, она появилась на верхней ступеньке лестницы. В одной руке Марго сжимала черепушку, а во второй поблескивало что-то небольшое – нож для резки бумаги.
– Это какой-то кошмар! – сказала она, и нож с тихим бряцаньем упал на ступеньку. – Я не думала, что будет так тяжело. Он все время падает! Уже раз тридцать упал.
Марго присела на корточки, несколько минут она просто смотрела на нож, а потом осторожно взяла его двумя пальцами и застонала:
– Сейчас опять уроню…
– Бросай сюда! – велела Арина. – Вниз!
Марго глубоко вздохнула, замахнулась. Вниз вместе с ножиком полетела и черепушка. Арина зажмурилась. Ножик упал на нижнюю ступеньку, черепушка откатилась к стене, где ее тут же подобрала Марго, зачем-то вытерла подолом своего балахона.
– Получилось! – выдохнула она с восхищением. – У меня получилось!
– Теперь посмотрим, получится ли у меня, – сказала Арина и, извиваясь как гусеница, поползла к лестнице.
На то, чтобы изловчиться и подцепить нож онемевшими пальцами, времени пришлось потратить не меньше, чем Марго. А дальше началось самое сложное. Нож в кровь царапал запястья, то соскальзывая с витков веревки, то и вовсе падая на бетонный пол. Пальцы слушались плохо, болели от напряжения, но когда речь идет о спасении, можно и потерпеть.
Марго сидела рядом, баюкала черепушку.
– Анук говорила об озарении, – сказала она после долгого молчания.
– Да? – Лезвие снова соскользнуло, чиркнуло кожу. Арина зашипела от злости.
– И ты сказала, что у тебя ничего такого не было.
– Не было. Или я не помню.
– А у меня вот кое-что было. Озарение – не озарение… Я бы сказала, ощущение. Почти уверенность.
– Какая? – Веревка чуть поддалась, самую малость.
– Когда Круг замкнулся, я поняла, что смерть свою приняла из женских рук.
– Ты ее вспомнила? Ту, кто тебя убил.
– А что тут вспоминать! Арина, ты что, до сих пор не поняла, кто за всем этим стоит? Тебе мало доказательств?
– Анук? – Ей не хотелось верить, но факты…
– Что она сделала этой ночью, чтобы не пустить меня в дом?