Чтобы предотвратить такие попытки, старший лейтенант Старицын выставил по бойцу в крайней верхней позиции с приказом контролировать по диагонали именно подъем на отроги. Так, боец правого фланга контролировал доступный ему для простреливания левый фланг, боец левого фланга, наоборот, контролировал правый фланг. И оба бойца на крайней позиции начали стрелять одновременно. Владиславу Григорьевичу не были видны сами отроги, но он понимал, что его бойцы не имеют привычки расстреливать камни. Хотя звуков стрельбы он со своей позиции не слышал, но хорошо знал, как вздрагивают автоматы в руках бойцов от короткой очереди, явственно это видел. Значит, бандиты уже подошли к входу вплотную и планировали оседлать отроги, чтобы оттуда вести прицельный огонь по спецназовцам, прикрывая общую попытку прорыва. И хотя эта затея была сразу же жестко пресечена, было ясно, что при подавляющем численном превосходстве бандиты от атаки все же не откажутся. Слишком велик приз за победу, чтобы можно было им пренебречь или отказаться от него. Обычно заработки бандитов бывают значительно более скромными, а тут за один бой можно получить столько, сколько получаешь за год. Ради этого стоит рисковать, ради этого стоит драться…
Какую-то затейливую тактику бандиты изобрести здесь не могли. Старший лейтенант Старицын сам был человеком изобретательным, но, сколько ни думал, как бы он повел себя на месте бандитов, ничего придумать не мог. Главари банды понимали, что спецназ уже поджидает их с оружием наперевес, готовый стрелять, тем не менее иного, чем лобовая атака, здесь придумать нельзя. Как раз потому, что спецназ ждет. Можно было попробовать обмануть, имитировать собственный уход, но неизвестно, чем тогда все завершится и сколько придется ждать. А если спецназ на уловку не поддастся и не покинет ущелье?
Единственная подготовка к лобовой атаке могла бы свестись к минометному и гранатометному обстрелам. Но от минометного обстрела спецназовцы, по крайней мере те, что занимали боковые высокие позиции, были защищены нависающими сверху скальными уступами, и такой обстрел был бы для них, по сути дела, безопасным. Гранатометы РПГ-7, которые, как видел старший лейтенант, у банды были, для навесной стрельбы вообще используются крайне редко и исключительно высокими специалистами-гранатометчиками, которых в армиях единицы. Но, чтобы стрелять из подствольных гранатометов, тоже требовалось, во-первых, умение стрелять навесом, что не каждому дано, во-вторых, что очень важно, выйти на дистанцию для навесной стрельбы. А минимальная дистанция для навесной стрельбы составляет около двухсот метров, иначе рискуешь послать гранату себе на голову или куда-нибудь далеко-далеко за цель. При этом навесом стрелять с плеча крайне сложно. Это тоже умеют только единицы. А стрельба из «подствольника» с упором приклада в землю всегда сильно ограничивает прицельность – ствол может в последний момент повернуться в любую сторону. В этом случае все остальные бандиты должны будут отойти от устья ущелья на безопасное расстояние во избежание случайного попадания. Но если они отойдут, то им придется после завершения обстрела из «подствольников» преодолевать дистанцию и только потом начинать атаку.