Это мне помогла узнать камера. Она даже дверные петли показала так, что мне стало понятно, что это такое. Стекла, правда, были тонированные, и смотреть сквозь них было сложно. Тем более со спутника. Я попробовал переключить камеру в режим инфракрасного изображения, но это ничего не дало. Да и ракурс спутника не позволял произвести подробный просмотр.
Я хотел уже было переключиться на главную камеру, но старшего лейтенанта что-то заинтересовало в грузовом отсеке.
– Сделай покрупнее. Там какие-то контейнеры стоят! Что на них нарисовано?
Я выполнил требование. Машину трясло на дороге, и прочитать что-то было трудно. Но при укрупнении стало видно надпись под рисунком. Сам же он был по-детски прост: череп и скрещенные кости под ним. Уже ниже красивых костей – мечты любой собаки! – что-то было написано красивым грузинским алфавитом. Естественно, мне прочитать это было не дано.
– На грузинском, – сказал я разочарованно.
– На грузинском, – согласился Станиславский. – «Внимание! Груз смертельно опасен. Соблюдать осторожность при транспортировке». Примерно так.
– Вы грузинский знаете? – спросил я.
– Я родом из Грузии. Правда, ходил в русскую школу, но язык все равно изучал. Иначе нельзя было. Хотя только до пятого класса. Потом нам пришлось уехать в Россию.
– Национальные отношения?.. – спросил младший сержант Чубо.
– Это тоже было, хотя не в смертельной дозе. Но основная причина другая. Отец мой – военный. Служить в грузинской армии не захотел. Мы переехали в Россию, там он на службу вернулся. А грузинским языком мне пришлось дополнительно заниматься уже после окончания военного училища. По необходимости!..
Станиславский не стал углубляться в подробности, не уточнил, какая такая была у него необходимость изучать грузинский язык. Но мы с Чубо понимали, что у военной разведки может иметься законный интерес к стране, которая размещает на своей территории американские военные базы и мечтает вступить в НАТО. Это естественно, тут не требуется никаких уточнений.
– Контейнеры, кажется, картонные, – сказал я.
– Понятно, что не из ливанского кедра, – ответил Чубо. – Слышали, как японцы в Грузии ливанский кедр покупали? Драгоценную древесину!..
– Рассказывай, – предложил я, пока старший лейтенант рассматривал контейнеры.
– В Японии ливанский кедр не растет. Климат не тот. В Ливане его почти полностью вырубили. На экспорт не продают. Вот японцы и покупали такую древесину в Грузии. Но там потом хватились, поняли, что и на свои нужды не хватает, разорвали контракт, заплатили неустойку. Японцам делать было нечего, они с этим согласились, а потом заключили договор на поставку куриных яиц. Будто в Японии своих кур нет!.. Потом оказалось, что коробки с куриными яйцами для перевозки устанавливают в ящики, которые сколачивают из досок ливанского кедра.