— В Оксфорде я сделал то, чего никогда не позволял себе ни прежде, ни потом, — продолжил он. — Меня словно подменили… — Его губы дрогнули, и Мейбл отвернулась, боясь расплакаться.
— Мы оба забылись той ночью, — со вздохом произнесла она. — Но, по крайней мере, моему странному поведению объяснение нашлось. Мне удалось выяснить, что сделал студент-медик, которому я приглянулась. Могу рассказать, если тебе интересно…
— Я и так знаю, — хмуро махнул рукой Виктор. — Парень подмешал в твое шампанское сильнодействующий медицинский препарат.
— Откуда тебе это известно?
— На другой день я случайно подслушал в университетском баре разговор двух студентов. А ты как узнала?
— Подруга, которая приглашала меня на бал, провела по моей просьбе небольшое расследование, — усмехнулась Мейбл. — Она даже сообщила мне название препарата. Обычно он применяется в качестве успокаивающего или усыпляющего средства. У него нет ни вкуса, ни запаха, но действие достаточно сильное. Этот порошок пользуется успехом у подростков, которые хотят сделать несговорчивых подружек более податливыми.
Последовала напряженная пауза. Глаза Виктора потемнели.
— Насколько мне известно, возбуждающий эффект подобных препаратов проявляется сразу после приема, а не на следующий день.
Мейбл на секунду прикусила губу.
— Ладно, я поняла намек. Ты хочешь сказать, что вовсе не дурман заставил меня лечь с тобой в постель и расстаться с невинностью?
— Я предпочитал тешить себя мыслью, что ты не устояла передо мной. — Виктор взял ее за плечи, заставив посмотреть ему в глаза. — Ты прощаешь меня за ту ночь? Все эти долгие годы меня мучило чувство вины…
Вот почему он так настойчиво пытался встретиться со мной, пронеслось в голове Мейбл. Ему необходимо было облегчить совесть, иначе он не мог спать спокойно. К ее горлу подступил комок, и прерывисто вздохнув, она кивнула.
— Разумеется, прощаю. Тем более что не считаю тебя виноватым…
— И ты согласна побыть в моем доме еще несколько дней?
Мейбл хотелось ответить отказом, поскольку их отношения с Корте могли зайти слишком далеко. Но в глубине ее материнской души нарастало ощущение, что она не имеет права лишать сына отца, и обязана исполнить долг перед ребенком. А для этого, возможно, придется пройти по жердочке над пропастью.
— Хорошо, останусь, — произнесла Мейбл с отчаянной решимостью. — Но только на одну ночь. Мне все же нужно поскорее вернуться домой, потому что Гэри может заскучать. Кроме того, я буду чувствовать себя неловко перед подругой, у которой оставила сынишку.
— Значит, сын находится в женских руках?