— Невероятно!.. — рявкнул он, вскакивая с постели и принимаясь ходить по спальне из угла в угол. — Ты что же, считаешь, что ради сына я готов изображать из себя добропорядочно супруга, а на деле вести самый разнузданный образ жизни? По-твоему, выходит, что я непременно должен продолжать роман с Лорной, хотя только что женился на очаровательной женщине. — Уже успокоившись, он лукаво усмехнулся: — На женщине, которая горячо отвечает на мои ласки!
Намек на страстность ее натуры, Мейбл восприняла как выпад. Она тоже вскочила на ноги, и принялась быстро одеваться, задыхаясь от возмущения.
— Довольно!.. У нас ничего не получится… Я не позволю… — выкрикивала она. — Слышишь? Я не позволю тебе унижать меня!
Виктор шагнул к жене и схватил за руку.
— Даже не думай о том, чтобы уйти от меня!
— Но я не могу быть твоей женой! Как мне жить с тобой, если ты лжешь на каждом шагу?
— Ну так знай, — угрожающе прорычал он, — если ты все-таки уйдешь, Гэри останется со мной. Я говорю это вполне серьезно!
— И будет расти без матери? — с ужасом в голосе воскликнула Мейбл. — Ты полагаешь, что когда наш сын вырастет, он поблагодарит тебя за это?
Всхлипнув, она вырвала руку и бросилась прочь из комнаты, промчавшись по нижней веранде и сбежав по лестнице, оказалась на тропинке, ведущей к пляжу. Уже стемнело, а ночь была безлунной, и Мейбл едва не упала, споткнувшись о выступающий из-под земли корень дерева. Сердце ее охватил холодок страха. Она почувствовала себя затравленным зверем, за которым охотится коварный корсиканец. Он заманил жертву в ловушку и не собирается отпускать.
Едва различая дорожку, Мейбл шла на шум прибоя, однако вскоре ей пришлось остановиться, потому что она забрела в потемках в заросли невысокого кустарника. Поплутав минут пять, она все же нашла идущую под уклон тропку и вскоре ощутила под ногами песок. Пройдя через пляж к самой кромке воды, она остановилась. Перед ней до самого горизонта расстилалась спокойная морская гладь.
Мейбл стояла на берегу, испытывая острую тоску по сыну, по их прежней размеренной жизни в окрестностях Бирмингема, разительно отличающейся от ее нынешнего двусмысленного существования в качестве жены человека, влюбленного в другую женщину…
— Вот ты где! — внезапно прозвучал сзади хриплый мужской голос.
Она вздрогнула, издав сдавленный звук, и обернулась, чувствуя легкую панику. Виктор уже стоял за спиной.
— Что с тобой происходит? Неужели ты боишься меня? — Он осторожно тронул жену за плечи и попытался шутить: — Думаешь, я последовал за тобой, чтобы задушить и бросить в море?