«И кто же она? – продолжала допрашивать его Бестужева. – Как ее зовут, где работает, сколько лет?»
Фрэнк глянул на нее беспомощно и страдальчески поднял брови. Он был так комичен, что все вдруг развеселились. Даже опасность подзабылась будто – вопрос о невесте Уайта Джуниора оттеснил ее на задний план.
«Ее, э-э, зовут Ольга, – с трудом выговорил тот. – Она еще учится, совсем молода. Будущий архитектор», – уточнил он с некоторым сомнением, но смотрел теперь на Елизавету куда смелее, словно принимая вызов и готовясь стоять на своем до конца.
«Архитектор? – переспросила Бестужева. – Это конечно же очень ценно. Но скажи, у тебя здесь было с кем-то еще? Так не годится – только встретил и сразу свадьба».
Она говорила с лукавой улыбкой, за которой, впрочем, скрывалось что-то пытливое. «Хоть, конечно, бывает такая любовь… – добавила она негромко. – Жизнь вообще такая штука!»
«Когда-то, – признался Фрэнк Уайт, – у меня уже была русская девушка. Когда я учился в школе – очень давно».
«Готов спорить, ее звали Таня. Или Наташа», – вмешался бесцеремонный Царьков.
«Да, – согласился Фрэнк и покраснел. – Наташа, но она была другая. И теперь вот Ольга другая. Мы познакомились в самолете», – сказал он зачем-то и прикусил губу.
«О, расскажи, расскажи, – потребовала Лиза. – Сейчас самое время для романтической истории». Фрэнк Уайт стал отнекиваться, но она была непреклонна. «Нет, ты должен, должен», – уверяла она, будто в шутку, зная, что ему не по силам с ней спорить, и Фрэнк конечно же сдался.
«Мы сидели вместе – там, где аварийный выход… – начал он, тут же запнулся, помолчал немного и сказал: – Нет, лучше не так. Сначала нужно о высших силах. Дело в том, что я приехал в Россию искать клад».
Все вытаращили на него глаза, а потом Николай хлопнул себя по колену и вскричал: – «Ну да, я же должен был догадаться. Конечно, какое уж там поместье…»
«И что ж, неужто нашел?» – с интересом спросил Царьков.
«Нет, – честно признался Фрэнк. – И, наверное, найти не мог. Но лучше обо всем по порядку».
Он стал вдруг говорить уверенно и быстро, почти не путая русские слова, начав издалека, еще со школьных времен. О последующих разочарованиях он поведал скупо, поспешив перейти к насущным вещам – Акселу Тимурову и программистам из России, а потом и к питерскому еврею Нильве, которого судьба, как видно, избрала в коварные посланцы. Услышав о рукописях пугачевской поры, Николай не смог сдержать удивленного восклицания, а когда Фрэнк дошел до схемы захоронения сокровищ, схватился за голову и захохотал.
«Нет, нет, я не над тобой, не думай, – бормотал он сквозь смех. – Просто это так совпало – и Пугачев, и полнейший абсурд. И надо ж было нам столкнуться, а я и не понял…» Тем временем, Уайт Джуниор с несколько смущенным видом описывал свое утреннее фиаско, не забыв упомянуть и инвалида с милиционером, от которых его спас Крамской, счастливо оказавшийся поблизости. Закончив, он склонил голову набок и неуверенно сказал: – «Ну, вот так».