Наконец, он набрал номер и, с трубкой в руках, зашагал по комнате. Пугин откликнулся после третьего гудка. «Приветствую!» – бодро начал Николай и сразу понял, что попал не вовремя. И черт с ним, – решил он про себя, сменил тон на сухо-официальный и стал сжато излагать суть дела.
Пугин вел себя раздраженно, делая вид, что все еще недоволен «Изыском», но Крамской сразу понял, что клиент попал на крючок и наживку не отдаст. «Нашелся интереснейший документ, – сообщил он, как мог бесстрастно, и в ответ на пугинское нетерпеливое ‘ну’, добавил: – Музейный экземпляр, хранится в жуткой дыре, но решает проблему на все сто. Вам название Чумово ни о чем не говорит?»
«А что оно может сказать? – недовольно откликнулся Пугин. – Это вы мне скажите, я вам плачу, в конце-то концов».
В его голосе будто шуршали сторублевки и звякала копеечная медь. Хорош, – подумал Николай про себя, а вслух согласился: – «Совершенно верно. Так вот, я вам и говорю: Чумово – это как раз то место, где у интересующего вас лица завелся в свое время внебрачный сын – ваш, по-видимому, прямой предок. И назвали его Емельяном, по отцу, а фамилию дали вашу – чтоб похоже было да не совсем. Как вам такая история?»
В трубке что-то щелкнуло и вздохнуло, испуганная женщина пролепетала «извините», и вновь повисла тишина. «История? – переспросил Пугин, помолчав. – История хороша, я и сам такую могу придумать. А документик-то у вас на историю есть?»
«То-то и оно, – подтвердил Николай, – именно, документик. Про него-то я вам и толкую. Нашли – с трудом, с издержками, но нашли. Есть письмо старосты, где ваш пра-пра-пра упоминается в нежном возрасте по причине кончины брата-близнеца. Качество, конечно, никуда не годится, поистерлась бумага, но если подновить чуть-чуть, то все будет как на ладони, не придерешься. Вам ведь все равно копия нужна, оригинал – он уж очень ветхий».
«Не придерешься… – задумчиво повторил Пугин, – Ну что ж, хорошо, коли так. А как ее сделать, копию – просить будете кого?»
«Зачем просить? Куда лучше поехать туда, договориться и сделать, – сказал Николай скучным голосом. – Дайте-ка я гляну… – Потом пошелестел бумагой на столе и добавил: – Вот, в начале недели у меня свободно. Я мог бы выехать дня через три, если мы принципиально договоримся».
«Принципиально… – снова повторил Пугин и засопел. – Ну что же, договорились. Принципиально… Только вы уж и оригинал у них изымите, чтоб не отсвечивал больше никому».
Не соскучишься с ним, – вновь подумал Николай и переспросил, будто не понял: – «Как это, изъять?»
«Ну как, как – за бабки, – брюзгливо пояснил Пугин. – А то мало ли какие еще придут, раскопщики. Нечего ему там делать. Бабки я подброшу», – добавил он, расценив, очевидно, по-своему молчание Крамского, и тому не оставалось ничего другого, как подтвердить, что он сделает все, что можно.