— По маске всегда можно определить мастера и год, когда создали работу.
Тэо прекрасно знал и это.
— Без такой важной детали Арила не представляет для меня интереса. Поэтому твоя жизнь зависит от правильного ответа на простой вопрос: куда вы дели недостающую деталь?
Акробат облизал языком пересохшие губы и сказал осторожно, словно ступая по тонкому льду:
— Мы нашли лишь тело, милорд.
Господин Эрбет нахмурился:
— Тело? Боюсь, я ошибся. Твое желание жить не так уж и сильно. Завтра в сточной канаве найдут не один, а два трупа!
— Стойте! — быстро сказал Тэо, чувствуя движение за спиной. — Могу я взять ее, милорд?
— И что ты хочешь увидеть? — Благородный жестом дал своим слугам понять, чтобы не торопились.
— Если была маска, то, выходит, ее создали отдельно, лицо ведь цело. Значит, мастер должен был сделать крепежи. И если их нет, то это воистину удивительная находка, милорд.
— Чем же?
— Возможно, вы являетесь владельцем первого и единственного настоящего изображения Арилы, которое сотворил ее современник. Тот, кто видел ее.
Его слова заставили господина Эрбета задуматься:
— Интересное предположение, не скрою. Особенно если отбросить факт, что Арила всего лишь миф, древняя сказка. Шаутты с тобой, артист. Рассматривай. Мне даже любопытно, как ты станешь уверять меня, что твоя теория верна.
Он протянул через стол фигурку с заляпанным кровью основанием. Тэо осторожно взял ее, с удивлением отметив, что металл едва теплый, хотя раньше так не было. На мгновение у него потемнело в глазах, и он почувствовал под лопаткой ноющую боль. Спустя секунду Пружина справился с нею, аккуратно, подушечками пальцев, ощупал голову, пытаясь обнаружить в роскошных густых волосах малейшую трещинку, за которую неизвестный мастер мог бы зацепить маску. Но ничего не находил.
— Милорд, я знаю о старых вещах, которые лежат в земле. Когда я еще был мальчишкой, в моем первом бродячем цирке один старик научил меня распознавать их. Он рассказывал множество историй. И уверял, что… Скованный! — Он отдернул руку.
— В чем дело?!
— Обжегся! Она горячая, милорд!
— Не мели ерунду! — Раздраженный господин Эрбет привстал, протянул руку к статуэтке, но схватить ее не успел.
Внутри прекрасной Арилы что-то щелкнуло, и металлические пальцы пришли в движение, сложившись в новую, еще более сложную фигуру. А затем в комнате погасли все свечи, словно кто-то резко подул на них, и свет остался лишь в двух висящих на стене бронзовых фонарях, огоньки которых были защищены стеклом.
Внезапно пламя в них задрожало, стало опадать, точно ему не хватало воздуха, но выпрямилось, мигнуло и сменило цвет на ярко-синий.