«Не трусь, — подбодрил он себя. — Документы в порядке, протокол составлен со всей тщательностью. Что она сделает?»
Но он прекрасно понимал, что неуязвимых людей нет. Было бы желание отомстить, а способ найдется.
Ясно, что ни один следователь не довел бы ни единого еретика до приговора, если бы соблюдал все формальные процедуры. Такова практика. В сегодняшнем деле тоже не обошлось без мелких процедурных нарушений. Так, Амбруаза Беро поместили в колодки, хотя на тот момент он еще был только «легко подозреваемым». Да, колодки отлично помогают подавить волю еретика, но формально это было нарушением.
То же и с коротким пребыванием этой девчонки в монастыре. Она от этого совершенно не пострадала, но формально правила были нарушены.
Падре Хуан поморщился. Существовала только одна мера, решавшая всю эту бездну проблем на корню: неукоснительное доведение до приговора всех, кто еще может пожаловаться. Сегодня он этого сделать не сумел — впервые за много лет.
— Поганые ублюдки! — закричала будущая монахиня. — Чтоб вас черти в аду зажарили!
Падре Хуан недовольно рыкнул и зажмурился. В любой другой ситуации он бы ее за такие слова в порошок стер. Теперь ему приходилось терпеть и утешать себя тем, что худо-бедно, а трех своих племянниц он сегодня приданым обеспечил. Завтра кладовщики примут сахар, послезавтра товар оптом уйдет на биржу. Через неделю двоюродный брат, числящийся доносчиком, отдаст падре Хуану все, что сумел добыть.
— Чертовы ублюдки! — вопила уже у дверей несостоявшаяся еретичка. — Чтоб вас всех!..
Адриан вошел в число крупнейших коммерсантов Парижа мгновенно.
— Слышали, какую аферу провернули эти Матье? — судачили парижане. — Едва отец обанкротился, у сына тут же появились деньги!
— И какие! Парню всего-то двадцать один, а он уже делает поставки для всей действующей армии!
— Ни стыда ни совести! Яблочко от яблони…
Адриан в объяснения не пускался. Пусть парижане думают что хотят. Он тщательно расплатился и с Жан-Жаком, и с каждым спекулянтом. Потом молодой человек снял контору в предместье Сен-Антуан. На втором этаже он обустроил спальни для отца, гостей и себя. Адриан выдал небольшое пособие прислуге, уволенной отцом. Денег оставалось в обрез. Закупочные цены были крайне низки, а бонус интенданту, напротив, довольно высок.
— Будете работать для армии и дальше? — Жан-Жак искоса глянул на него, пересчитав несколько толстенных пачек ассигнаций.
Взаимное расположение меж ними после короткой стычки в тот вечер испарилось. Доверию нет места в отношениях такого рода.
— Да, разумеется, — кивнул Адриан. — Армия — хороший покупатель.