— Они сброшюрованы под обложкой Библии, — уверенно заявил он. — Именно ее мог вручить отец Жан дочери Амбруаза, когда озвучивал его последнюю волю.
— А почему ты сразу этого не предположил? — поинтересовался Аббат.
— О Библии не говорилось в последней воле. — Охотник покачал головой. — Амбруаз приказал дочери чтить Писание — и все. Этого томика вообще никто не запомнил.
Аббат сокрушенно вздохнул. Такие простые вещи вычислить труднее всего. Библия просто не вошла в опись, а потому работники инквизиции, привыкшие верить бумаге, а не памяти, так о нем и не вспомнили.
— И в Нанте этот томик был с ней?
— Да, — кивнул Охотник. — Она с ним не расставалась ни в конторе мсье Тарту, ни в банке, ни в порту.
Аббат поинтересовался версиями о возможном передвижении Анжелики, но все они были весьма шаткими. Девушка могла приехать в Париж, чтобы как-то поквитаться за унижение, перенесенное в салоне мадам Ролан. Нельзя исключать, что она отправилась в Рим или Мадрид, чтобы начать борьбу за посмертную реабилитацию отца. Но Анжелика могла ограничиться и простой письменной жалобой. Она была слишком уж молода, чтобы уверенно говорить о том, чего ей действительно хочется. Похоже, девчонка и сама этого еще не знала.
— Хорошо, иди работай, — сказал Аббат Охотнику. — Тебя известят, как только о ней что-то появится.
Ребенку попала в руки сабля, наточенная как бритва, совершенно не детский и абсолютно беспощадный предмет. Хорошо, если мадемуазель Беро хватит осторожности не вытаскивать его из ножен еще раз.
Ну а поимка девушки была вопросом времени. Она просто не сумеет не сорить этими деньгами. Золото в нынешней нищей Франции будет все время оставлять след, ясный и хорошо читаемый.
Анжелику спасла новая карета, предоставленная банком. Охотник отнесся к делу серьезней Адриана Матье, а потому знал все приметы экипажа, на котором она выехала в Нант. Но ее карета была уже иной, и они миновали друг друга на расстоянии вытянутой руки.
Повезло ей и в Париже. Офицер, продолжающий розыскные действия, прекрасно знал, что она сейчас в Нанте, а ее самый очевидный контакт — Луиза. Поэтому он отправил самых лучших агентов на рынок, а пост у дома Лавуазье доверил новичку, просто чтобы тот мог поучиться без риска упустить нечто важное. Тот, разумеется, все прозевал. Он не оценил ни того факта, что оси у кареты необычные, усиленные, ни даже того, что она залеплена февральской грязью по самую крышу.
Так что у Анжелики было достаточно времени. Она успела разбудить весь дом, поговорить с мадам Лавуазье и убедиться в том, что денежной помощи от нее не примут.