Дядя Альфред передернулся.
– Нет уж, лучше я буду есть яичницу с беконом, – произнес он уныло.
– Ну так иди купи бекона и яиц, – ответствовала мама.
В итоге порешили мы на том, что дядя Альфред будет покупать продукты, а я постараюсь что-нибудь из них готовить. Я вытащил с магазинных полок книжки «Кулинария для начинающих» и «Питайся без забот» и попытался в точности следовать их советам. Вышло не то чтобы хорошо. Еда почему-то чернела и прилипала к сковородке, – впрочем, того непригоревшего, что оставалось сверху, по большому счету хватало. Мы лопали кучу хлеба; правда, толстела от этого одна только мама. Дядя Альфред был тощим от природы, а я все еще рос. Кроме того, с тех пор маме приходилось несколько раз в году ходить со мной в магазин за новой одеждой. Всякий раз это почему-то случалось как раз тогда, когда ей нужно было срочно закончить книжку, и она так страдала из-за этих походов, что я носил одежду до последнего. В школе меня иногда дразнили, потому что я был похож на пугало.
К следующему лету мы все-таки приноровились жить сами. Примерно тогда стало понятно, что Антея не вернется. Я-то еще к Рождеству сообразил, что она уехала навсегда, а вот до мамы и дяди Альфреда это доходило почти целый год.
– Ну, летом-то ей придется приехать, – с надеждой говорила мама в мае. – На лето все университеты закрываются, причем надолго.
– Она не приедет, – решительно отвечал дядя Альфред. – Она отрясла пыль Столчестера со своих ног. И, говоря до свирепости откровенно, Фрэн, мне теперь уже не больно-то и хочется, чтобы она возвращалась. Человек, способный на такую черную неблагодарность, может служить только дестабилизирующим фактором.
Он вздохнул, развеял заклятие, которое должно было удержать Антею дома, и нанял в магазин помощницу, девицу по имени Дейзи Болджер. После этого он вечно переживал из-за того, сколько приходится Дейзи платить, чтобы она не перешла на работу в фарфоровую лавку рядом с собором. У Дейзи куда лучше, чем у меня, получалось вытягивать из дяди Альфреда деньги. Вот оно где, коварство! Кроме того, Дейзи почему-то считала, что, заходя в магазин, я всякий раз все там переворачиваю вверх дном. Раза два граф Рудольф из Столлери снова устраивал большой шурум-бурум, а Дейзи считала, что это мои проделки. По счастью, дядя Альфред ей не верил.
Дядя Альфред повадился меня жалеть. Смотрел на меня сквозь очки с жутко озабоченным видом и печально качал головой.
– Похоже, тебе, Кон, пришлось из-за отъезда Антеи тяжелее всех, – говорил он уныло. – И, говоря до свирепости откровенно, я подозреваю, что уехала она именно из-за твоей плохой кармы.