Великий князь Михаил Александрович – Н.С. Брасовой
10–15 июня 1915 г. – Тлустэ.
Моя родная и прелестная Наташа,
Мы только недавно кончили обедать, теперь я один и пользуюсь случаем, чтобы немного поболтать с тобою. Если бы ты знала, как я соскучился без тебя, plus je devieus vieux, plus je suis amoureux de toi, ma femme cherie! (“К тому же я старею, к тому же я влюблен в тебя, моя дорогая жена!” – фр.). – Это не к добру и, вероятно, обозначает приближение старости, а, кроме того, такая с моей стороны любовь и неумение ее скрывать может на тебя действовать исключительно расхолаживающим образом, и я знаю и чувствую, что это так и что это тоже есть. При первом знакомстве я тебе нравился: «adorable figure» (восхитительная фигура – англ.) часто говорилось, глаза нравились, фигура также, сапоги, gallifet, форма кителей, фуражек все это когда-то нравилось, а за последнее время ничего из всего сказанного не поощряется, и вот причина, почему действительно все пришло в упадок, мне самому стало все равно, глаза стали, как у мороженного судака, какие-то тусклые, бесцветные, цвет лица бледный, и вообще я так, так себе не нравлюсь и так себе надоел, если бы только ты это знала; и я тебе это говорю не с тем намерением, чтобы тебе жаловаться, а для того, что я понимаю, что тебе, например, Ландыш (имеется в виду великий князь Дмитрий Павлович. – В.Х.) может нравиться и интересовать тебя гораздо больше, чем я тебе. Виделись ли Вы теперь в Петрограде? – Вероятно, недавно выехал курьер и я надеюсь, везет от тебя длинное и милое письмо; я считаю, что послезавтра в 3 или 4 ч. дня он приедет сюда. – Романов и Никулин благополучно переехали в Тарнополь, где приготовлена очень маленькая квартирка, ввиду чего приготовили также и усадьбу в 6-ти верстах от города, где будет во всех отношения гораздо удобнее нам разместиться. [Л.Л.] Жирар ездил туда два раза и очень хвалит усадьбу. – Мне страшно досадно за Львов; казалось, что никогда больше ни австрийцы, ни немцы туда не попадут, как и вообще на всю завоеванную нами Галицию, но не тут-то было, и уже отобрано ими обратно, я думаю, не менее половины. – Все последнее время инициатива в руках противника, хотя далеко не на всем фронте, и мне кажется (я почти убежден), что недалеко то время, когда перевес будет на нашей стороне и все посыпется обратно в хаотическом беспорядке, и уж больше наступать они не будут в силах. Унывать и думать, что мы не победим, просто грешно. В действующей армии дух хорош, меня только немного беспокоит, как бы в России не испортилось настроение и не началось бы движение против продолжения войны до конца полного разгрома австро-германской армии. Если только теперь заключить мир с ними, то это будет конец всякому дальнейшему мирному житью и угнетающий всех и разоряющий весь экономический быт России милитаризм, окончательно погубит нас. – Армия наша огромная и в численности, несмотря на большие потери, уменьшаться не будет, а у противника она будет становиться все меньше. Кроме того, [Л.Л.] Жирар вчера привез очень утешительную новость из штаба, который в Тарнополе, а именно: подвезено огромное количество артиллеристских снарядов всех калибров, и таким образом устранится та главная причина, которая не позволяла вести решительных действий. Надо брать пример с англичан, которые гораздо тверже нас духом, ведут все в жизни систематично и что задались целью, то уж доведут до самого конца.