Суламифь качнула головой в знак согласия из окна полугрузовичка. Они с Чертоком по-прежнему сидели в автомобиле.
— Кстати, а что означает название «Моссад»? — поинтересовался сержант у Суламифи. — Я слышал, что от какого-то замка?
— От крепости, — с улыбкой поправила его девушка, — это символ еврейской нации. Сама крепость находится в пустыне рядом с Мертвым морем, на скале. Когда под натиском римских войск пал Иерусалим, в крепости укрылись оставшиеся в живых евреи. При осаде они предпочли покончить жизнь самоубийством, чем сдаться римлянам. Поэтому данное место является символом героизма еврейской нации.
— Понятно, — кивнул Локис. — Теперь буду знать…
Через час все были на свиноферме Кочаряна.
Черток, как и положено еврею, относился к свиньям хуже некуда, а потому, морщась от запаха и повизгивания, раздававшегося из загона, чувствовал себя не вполне уютно, с омерзением поглядывая в ту сторону. Суламифь же, напротив, негатива по отношению к хрюшкам не испытывала, потому как выросла в Подмосковье и сало любила. Она, как и ее дедушка, пользовалась при выборе продуктов обычными продуктовыми магазинами, предназначенными для русских эмигрантов.
Заметив реакцию Леонида, фермер понимающе кивнул головой.
— Зато ни один хамасовец сюда не сунется! — высказался он. — Боятся они свиней, как огня! Ну, ладно, проходите в дом.
Сказав это, он открыл нараспашку дверь, приглашая войти.
— Ничего, все нормально. Не обращайте внимания, — сказал Черток, хотя было видно, как ему неприятно находиться по соседству со свиньями.
Тяжело вздохнув, он первый шагнул в дом.
Расположившись за круглым столом, Тигран предложил сначала пообедать, а уж потом поговорить о деле. Все, кроме Локиса, согласились, и потому Владимиру ничего не оставалось, как подчиниться мнению большинства. Еще не отойдя от недавней перестрелки, сержант думал о другом. Некоторая досада на израильские вертолеты, прилетевшие не вовремя, будоражила его.
«Побольше бы времени, и я б его взял», — думал Локис.
Армянин принялся накрывать на стол, попросив Суламифь помочь ему с приготовлением салатов. Локис также вызвался покашеварить, на что получил отказ:
— Мой дом, я и готовлю, — улыбнувшись, сказал Кочарян, — а ты отдыхай.
— Тогда я тоже что-нибудь порежу! — продолжал напрашиваться Локис.
Еще несколько минут назад сопротивлявшийся обеду, теперь он уже готов был проглотить целого кабана. Тем временем Кочарян колдовал у плиты и холодильника, выставляя на стол снедь. Отведя взгляд чуть в сторону, Владимир посмотрел на Суламифь. Ему нравилась эта девушка, она вызывала симпатию…