— Да он верблюда запросто поднимет, не тяжело ли ему будет в кассе сидеть, да на счетах щелкать?
Исатай подчеркнул это намеренно.
— И почему он сам не придет, в конце-то концов? — воскликнул он, не скрывая своего раздражения.
Если бы вместо стариков пришли другие с такой же просьбой, он бы без слов погнал их на рисовые поля. «Натянул бы им на головы собачьи шкуры», — как говорят казахи. Взглянув на смутившегося Сарсенбая, Исатай, однако, подумал: «Неприлично отказывать уважаемому старцу». Он и не догадывался, что все это устроил Остробородый.
— Всю зиму он учился на сварщика, теперь поехал забрать документы в Алма-Ату, — говорит, все распаляясь, старик Акадиль. Взглянул, а у сидящего рядом Сарсенбая лицо вдруг посерело, борода начала часто-часто подрагивать. Обычно он становился таким, когда сильно гневался.
— Возьми к себе в кассиры, сынок. Пока отец жив, пускай зарабатывать научится, как все люди…
Акадиль с опаской посмотрел на Сарсенбая.
— Ну, мы пойдем, пожалуй. Думаю, не оставишь наших слов без внимания, — закончил Акадифь, поднимаясь.
— Подумаем, может, чего и решим, — ответил Исатай и с почтением проводил стариков до двери. Тут он заметил, что Сарсенбай, вошедший к нему уверенно, уходил погруженным в мрачные мысли; умный человек, он, очевидно, посчитал недостойной себя роль, которую сегодня играл. Следом, так и не раскрыв рта, заковылял старичок с острой бородкой.
«Подумаем», — отозвалось в голове еще не успокоившегося Исатая. «Подумаем, — сказал вслух и, сев на стул, залпом осушил еще стакан прохладной воды. — Подумаем». Прямо-таки ниже пояса бьет этот «сварщик». Будто ножом пырнул, видали, каков? А ведь знает, что слова всеми уважаемого старца сквозь уши не пропущу, тем более что в трудные годы сам учился только благодаря помощи Сарсенбая, сидя на его харчах. Поэтому и прислал его. А с каким легкомыслием он отнесся этой осенью к порученной работе, после приезда из столицы, где учился на сварщика. «Твое поведение озадачило меня, дорогой «братишка», — подумал он. — Конечно же я за то, чтобы помогать расти толковым, расторопным ребятам, как говорит старик Акадиль, всегда следует протянуть руку помощи, кому она нужна. Перед народом я и за хороших, и за плохих в ответе. Ведь есть люди, достойные уважения. Страда нынче такая горячая, что голова кругом идет. Если бы можно было для уборки риса лепить людей из глины, сейчас же засучив рукава принялся бы за работу. А этот «сварщик» болтается где-то в Алма-Ате и в ус не дует, подослав стариков».
Опять задребезжал телефон. Погруженный в нерадостные раздумья, он поднял трубку.