Лишь с третьего захода Ошакбаю удалось осуществить свое намерение. Неожиданно заехав слева, он ткнул противника в бок, и тот пошатнулся, завалился на правую сторону, едва-едва удержав равновесие. Теперь джунгарин стал осторожнее. Он разгадал маневр кипчакского батыра и старался держать его все время по правую руку. Один раз и Ошакбай оплошал. Страшной силы удар едва не настиг его. Спасла скорость коня. Впрочем, кони их устали, задыхались в пыли, ноги у них подгибались от неимоверного напряжения. Батыры, наоборот, бились все яростнее. Они прибегали к разным уловкам, использовали все ведомые и неведомые приемы, заходили то слева, то справа, защищались и нападали, издавали дикие, пугающие крики. Едкий пот заливал им глаза, шумело в ушах, кружилась голова.
Молодой кипчакский батыр почувствовал нависшую над ним опасность. Если ему сейчас же не удастся выбить джунгарина из седла, будет худо. По обычаю, копейщики, не сумевшие одолеть друг друга в схватке, обязаны выяснять отношения стоя на месте. Вот-вот судьи потребуют этого и от них. В таком случае у Ошакбая почти не останется надежд на успех. Рослый, могучий, длиннорукий противник наверняка осилит его в таком поединке.
Джунгарин, выжидая, кружился на месте, хватал копье попеременно то левой, то правой рукой. В одно из таких мгновений Ошакбай сделал молниеносный выпад, удачно поддел копье противника, и оно пошатнулось, дрогнуло. Джунгарии еле поймал его на лету, но Ошакбай в этот момент ловко ткнул его острием в предплечье. Противник перекинул копье в другую руку и чуть наклонился при этом. Кипчакский батыр вонзил копье ему под бедро и резко поддел его вверх. Джунгарии зашатался, но усидел в седле. Ошакбай еще не знал о том, что хитрый противник перед поединком приклеил себя к седлу. Подобная уловка никому из кипчаков и в голову не приходила. Воспользовавшись замешательством противника, Ошакбай опять просунул копье ему под бедро, но на этот раз оно под тяжестью грузного седока хрустнуло и сломалось. Батыра охватило отчаяние. Надо же было такому случиться! Раздумывать, однако, было некогда. Так можно в одно мгновение растерять все. Он отшвырнул ненужный теперь обломок копья и схватил рукой джунгарина за ногу, как это обычно делают кипчаки при козлодрании. Вытащив ногу противника из стремени и ударив тулпара пятками, он рванул изо всех сил. Рыжий жеребец закачался, всхрапнул тревожно. Джунгарин все еще норовил вырвать ногу, зажатую словно в тиски. Однако следующим рывком кипчакский батыр вырвал его из седла, и джунгарин рухнул в сизую пыль, к ногам своего ошалевшего жеребца.