Маньчжурские женщины скакали верхом наравне с мужчинами и пасли стада в суровых северных горах. Они всегда отличались высоким ростом, силой и независимым характером.
Королевская семья Маньчжурии произошла от великих северных императоров. Те, в чьих жилах текла королевская кровь, считались самыми культурными и образованными людьми Востока.
После двух веков колонизации Китая маньчжуры сами были покорены. Выносливые, упорные лучники, охотники и воины нс смогли противостоять китайской мудрости и конфуцианскому пацифизму. Но в них по-прежнему жил их гордый дух.
Глядя на Цзывану, Стэнтон Вэр не переставал удивляться, какой диковинный результат дает смешение кровей: девушка казалась такой изысканной, что больше походила не на человеческое существо, а на почти прозрачную фарфоровую вазу.
Ему казалось, что за внешней красотой скрывалась душевная прелесть, которую он ощущал каждым своим нервом.
— Вы знаете, о благородный, что из любви к вам я выполню все, что вы прикажете, но с трудом верится, что этот иностранец может оказаться спасителем великого Китая, — сказала девушка, обращаясь к Цзэнь-Вэню.
— Нет, дитя мое, — негромко возразил тот, — если уж он не справится с этой задачей, значит, нам не на кого больше рассчитывать.
— Я польщен и признателен вам за такое доверие, — вмешался в разговор Стэнтон Вэр, — но позвольте мне поддержать просьбу юной леди. Я предпочел бы отправиться к Ли Хун-Чжану один.
— Сын мой, вам не вполне известны обычаи страны, в которой вы находитесь. Покажется очень странным, что мандарин, за которого вам придется себя выдавать, молодой, мужественный, полный сил и энергии, отправляется в столь далекое путешествие в одиночестве. В Китае такому человеку положено возить с собой наложницу. А я не могу доверить эту роль ни одной женщине, кроме Цзываны.
— Наложницу? — изумленно воскликнул он. — Мне это и в голову не приходило! — Но он не мог не согласиться, что именно этого должны были ожидать от него и сам Ли Хун-Чжан, и особенно принц Дуань.
Стэнтон задумался, пытаясь найти замену строптивой красавице. Но вынужден был признать, что ни одна из девушек Дома тысячи радостей, которую подобрала бы ему опытная в подобных делах Бесконечный Восторг, не годилась для столь важной и опасной миссии. Да, тут была нужна незаурядная личность, сочетающая женственность, даже беспомощность, с внутренней, искусно скрываемой силой, твердостью духа и остротой ума.
Кроме того, никому он не был вправе открыть, что на самом деле он и не китаец, и не маньчжур, а англичанин.
Словно разгадав мысли гостя, Цзэнь-Вэнь заметил: