Из экипажа принесли подушки и устроили из них под деревьями подобие мягкого дивана. Появился и низкий столик, за которым было удобно перекусить. Блюда китайской кухни Стэнтон всегда любил, а сейчас, после нескольких часов пути, на свежем воздухе, они казались еще вкуснее. Кроме того, искусство повара в доме Цзэнь-Вэня всегда оказывалось на высоте.
Куски жареной утки, свинина подавались с особыми экзотическими соусами. Маленькие дыни были фаршированы фруктами и орехами. Нежнейшая ветчина таяла во рту.
Для Цзываны приготовили ароматный цветочный чай. Особенно она любила запах жимолости. Душистый напиток ей наливали в тончайшую пиалу из изящного, расписанного растительным орнаментом чайничка, оплетенного тонкой золотистой соломкой.
Для слуг был накрыт собственный стол.
Стэнтон Вэр поднялся из-за стола и сел, прислонившись спиной к стволу сосны и скрестив ноги.
— Неужели вы занимались йогой? — удивилась Цзывана.
Он молча кивнул.
— Я и понятия об этом не имела.
— А что, это важно?
— Да, для меня — очень важно. Я всегда мечтала побывать в монастыре, чтобы удостоиться беседы лам и приобщиться к древней мудрости. Однако… — она беспомощно развела руками, — я всего лишь женщина.
— Да, и к тому же весьма и весьма привлекательная, — добавил Стэнтон Вэр.
Она взглянула на него искоса, словно подозревая в фальшивой любезности, но потом, словно успокоившись, рассмеялась:
— Манеры делают мужчину, говорят англичане, а одежда делает женщину.
— Хотелось бы мне увидеть, как вы выглядите в европейском платье, — задумчиво проговорил Стэнтон Вэр. — Но не могу отделаться от страха, что это зрелище разочарует.
— Да, оказывается, вы вовсе не льстец, — насмешливо заметила Цзывана.
Но Стэнтон чувствовал, что атласные одежды, драгоценности в волосах и на пальцах, яркие цвета — весь этот восточный колорит придавал внешности девушки удивительную, почти неземную хрупкость, которая так поражала с первого же взгляда. Ему казалось, что это очарование может поблекнуть в оборках и рюшах вокруг затянутой в корсет талии. Цзывана, пожалуй, станет похожа на песочные часы, как почти все англичанки.
Нет, думал майор, в этой девушке таится что-то настолько изысканное и экзотическое, что она похожа скорее на драгоценный камень, который достаточно положить на темный бархат, чтобы он заиграл всем богатством своих граней.
— Безупречная Жемчужина, — произнес он вслух ее китайское имя. — Да, лучше и придумать невозможно.
И тут впервые с начала их знакомства она почему-то действительно смутилась.
— Мне кажется, нам пора трогаться в путь, — сказала Цзывана, явно желая сменить тему.