— Совершенно верно, — сказал незнакомец по-итальянски. Он улыбнулся и продолжил по-английски: — Но в его дни это был не отель, а его дом на некоторое время.
— Идеальное место для поэта, — согласилась она.
— Вы здесь в отпуске? — спросил учтивый незнакомец.
— Только на один вечер, — с сожалением сказала она.
— Вы одна?
— Вот вы где, Диана, — прервал разговор бесцеремонный голос, и твердая рука собственническим образом сжала ее руку.
Она взглянула на Нортона. На нем был тот же костюм, что и во время памятного ужина во «Флавии», и он выглядел в нем столь же элегантно, как и незнакомец.
— Вы опоздали, — сказала она холодно. — Этот джентльмен и я говорили о том, как прекрасен сегодняшний вечер.
Нортон отчужденно кивнул итальянцу, который, улыбаясь Диане, отвесил Нортону ироничный поклон и пошел прочь через сад.
— Кто это, черт возьми? — требовательно спросил Нортон.
Диана высвободила руку.
— Откуда мне знать? Вероятно, один из постояльцев.
— Он пытался вас охмурить?
— Он едва сказал мне пару слов, — сердито возразила она.
— До этого он некоторое время наблюдал за вами. Я видел его из своего окна.
— Если бы вы, вместо того чтобы смотреть в окно, пришли вовремя, у него не было бы возможности заговорить со мной!
Она отвернулась и уставилась вдаль, потирая запястье, на котором остались следы его пальцев.
— Кто бы он ни был, по крайней мере, его манера начинать разговор более приятна, чем ваша, насколько я помню.
— Еще бы! Наверняка рассчитывал извлечь выгоду!
— Вздор! — резко возразила Диана, повернувшись к нему. Ее глаза горели, как у рассерженной тигрицы. — Кроме того, это мое дело, с кем разговаривать!
— Вы понимаете, что рискуете нарваться на неприятности, поощряя всех и каждого во время этих ваших поездок в одиночку? — разъяренно вскричал он.
— Как в случае с вами?
— Черт, нет. — Он остановился, запустил ладонь в гриву своих волос и глубоко вздохнул. — Какого дьявола мы ругаемся?
— Это вы ругаетесь, а не я, — заметила Диана.
Нортон тупо смотрел на нее, приходя в себя.
— Мне кажется, это ревность, — тихо произнес он, столь явно пораженный этим открытием, что Диане пришлось подавить смешок.
— Не то чтобы вы имели право ревновать, но все же почему ревность так удивляет вас?
— Мне потребовалось время, чтобы распознать это чувство. Оно мне незнакомо.
Диана улыбнулась:
— Мне тоже. Но не волнуйтесь. Ревность вряд ли будет беспокоить вас в будущем.
— В том смысле, что вы обещаете не давать мне повода? — спросил он оживленно.
Глаза Дианы вспыхнули.
— В том смысле, — намеренно подчеркнула она эти слова, — что завтра наши пути разойдутся.