Странно, его слова для меня были словно пощечиной, а я вдруг обвила его шею руками, притянула к себе его голову и поцеловала в губы: «Поздравляю! Я вижу, как ты счастлив».
Да, я была влюблена в него и готова была, чтобы разделить его любовь с Сарой. Я уже поняла, что Джон останется мужем Сары, обманывающим ее, а я его любовницей и соперницей Сары.
На следующее утро, когда я проходила мимо церкви, увидела на дорожке, ведущей к ней, зерна риса, оставшиеся после церемонии венчания, — чужого, а не моего венчания.
Кэт снова замолчала. Она долго смотрела в окно, где, кроме неба, ничего не было видно, а потом изменившимся голосом, ставшим хрипловатым и внутренним, закончила свой рассказ:
— В тот момент у церкви поднялся ветер и разметал зернышки риса. Я подумала, что и моя жизнь будет разметана в разные стороны холодным ветром.
«Ты должна понять, — сказала я себе. — Джон — это мечта, которой не суждено сбыться, зажми свои чувства в кулак, брось его и иди дальше!»
Вскоре я уехала из Литл-Рока, чтобы навсегда расстаться с Джоном Макоули, прервать связь с его миром и заняться своей собственной жизнью. Так я и сделала.
После длительной паузы Элизабет спросила:
— Любовь к нему прошла?
— Ее заменила злость и обида, ради чего я и здесь. Я уже не молода. Он исковеркал всю мою жизнь. Став Президентом, убеждает весь мир в своем целомудрии, а на самом деле врет, как когда-то врал мне.
— Он оскорбил всех женщин, — добавила Богарт, — поэтому мы, то есть наш фонд, будем помогать вам. — Она поднялась из кресла: — Я оставляю с вами Барбару для оформления всех формальностей.
Элизабет обратилась к Декарт:
— Как только приеду в офис, машину отправлю к гостинице. Она вам пригодиться для поездки к нотариусу.
И миссис Элизабет Богарт направилась к дверям.
Несмотря на то, что Президент объявил, что удар по Ираку предрешен, накал вокруг отношений Джона Макоули и Люси Бриттон не только не утихал, но и разрастался, как огонь в сухом лесу.
Президент вынужден был прервать подготовку к очень важному совещанию с высшими чинами государства, которое было назначено на четыре часа дня, и утром пригласить к себе на ранчо сенатора Дейла Беймса и адвоката Андриса Джонсона. Они предупредили, что ровно в десять будут у Макоули.
В ожидании друзей Президент прогуливался со своим любимым псом Балди по лужайке. Джон далеко забрасывал палку, а пес сломя голову несся за ней, возвращался к хозяину и, весь дрожа от веселого возбуждения ждал, пока хозяин снова бросит ее подальше на газон. А уже он, Балди, постарается.
Но вот во двор медленно въехал мощный крайслер и остановился недалеко от Президента. Охранники знали, что машина с темными окнами принадлежит адвокату Президента, но с напряженным вниманием ждали, кто приехал.