– Читал Библию и молился. Я отключался от боли при ломке, и тогда за меня обращались к Богу мои товарищи. Они не оставили меня в тяжелый момент и были всегда рядом.
Никита не стал рассказывать подробности. Он не хотел говорить, как на самом деле ему было тяжело. От физической боли терял сознание, потом приходил в себя, дико кричал, бился до крови об пол, потом опять терял связь с реальным миром. Когда сознание возвращалось к нему, начинал читать Библию, иногда даже не совсем осмысленно, но читал. Читал даже тогда, когда суставы выворачивались в невидимых тисках. Читал про себя, а когда боль становилась нестерпимой, выкрикивал каждое слово, пока снова не терял сознание. Когда вспоминал Диану, не хотелось жить, и наилучший выход видел в петле на своей шее, опять молил Бога дать ему силы и опять хватался за Большую книгу самой Жизни. Книга была покрыта его потом и кровью, которая текла из разбитого тела, но он, едва находя в себе силы открыть глаза, опять хватался за нее. Однажды в отчаянии Никита неистово закричал, прижимая к груди Библию: «Боже! Прошу тебя! Прости меня и спаси мою душу грешную! Если ты подаришь мне жизнь, я ее посвящу таким, как я!» Это было последнее, что он помнил.
И опять были забвение, темнота, боль. Когда Никита наконец открыл глаза, он увидел утренний свет. Он лежал на голом деревянном полу опустошенный, вымученный, будто из него выжали все жизненные соки. Рядом с ним – Библия. Почувствовал, как потрескались от жажды пересохшие губы, как еще гудит измученное тело, но… Душа словно стала другой! Она очистилась, не болела, а мозг освободился от желания уколоться. Что такое истощенное тело по сравнению с освобожденной душой?!
Впоследствии Никита понемногу начал заново учиться жить. Ему нравилось, что никто не навязывал своего мнения, не поучал, не упрекал, не расспрашивал о прошлом. Никита начал уже осознанно читать Библию, размышляя над каждым словом. Иногда, прочитав страницу, он мог сидеть на стуле целый день, углубившись в раздумья, и ему никто не мешал. Он много передумал и проанализировал. Каждый новый день он встречал как праздник, потому что в нем не было желания принять наркотики, – и это было чудо, в которое он даже не сразу поверил. Обо всем этом он хотел бы рассказать матери, но не сейчас. Никита понимал, какую боль он ей причинил, и требовалось время, чтобы она сама поняла, что он стал совсем другим.
– Знаешь, мама, о чем я просил Бога? Чтобы он помог мне навсегда забыть о наркотиках, – сказал он.
– И как?
– Всевышний услышал мои молитвы, – улыбнулся Никита. – Я просил у него прощения, и Бог простил меня. Сможешь ли и ты когда-нибудь меня простить?