— Тормози! — крикнул он.
— Что?
— Тормози!
Катерина сместила центр тяжести, вцепилась покрепче в руль и ударила по тормозу. В тот же миг Курт открыл дверцу.
Покрышки «Фокуса» вцепились в асфальт, заскрипели и задымились. Застигнутый врасплох, водитель «Ауди» среагировал с небольшим опозданием и, сорвав дверцу «Фокуса», переехал через нее.
Сбитый с толку, он не заметил, как Курт высунулся из машины, держась за ручку над дверью, размахнулся и взмахнул трубой, как заправский теннисист ракеткой.
Удар пришелся по ветровому стеклу, которое тут же покрылось густой сетью трещин, полностью блокировавшей вид. «Ауди» вильнула влево и тут же вправо, словно вознамерилась пойти на таран.
Курт нанес еще один удар. Конец трубы выбил стекло со стороны водителя и попал ему в висок. «Ауди» снова вильнула, отстала, дернулась вправо и, врезавшись в скалистый склон, подпрыгнула, перевернулась и еще добрую сотню ярдов пролетела на крыше, разбрасывая стекло и металлические части, но при этом осталась на дороге.
— Отметина наверняка останется, — сказал Курт.
Вторая «Ауди» обошла первую и устремилась в погоню.
Рассчитывать, что один и тот же план сработает дважды, не приходилось. Курт посмотрел вперед — вверх по склону поднимались еще две пары огоньков. Это могли быть местные или туристы, но они шли рядом, на одной линии, не отставая и не вырываясь вперед. Что это означает, понять было нетрудно.
— Они пытаются загнать нас к обрыву, — крикнул он, перекрывая шум ветра, врывавшегося в образовавшуюся брешь.
Что-то в лице Катерины дрогнуло, но уже в следующий момент она прижала педаль газа и, как сумасшедшая, вцепилась в руль. Маленький «Фокус» рванулся вперед, а Катерина вдобавок еще и включила дальний свет.
— Я останавливаться не стану, — крикнула она.
В этом Курт не сомневался, но все дело было в том, что и водители мчащихся им навстречу машин были настроены точно так же.
«Групер» продолжал подниматься еще десять минут, но скорость подъема постоянно снижалась.
— Прошли тысячу, — сказал Пол.
Тысяча футов. Лучше, конечно, чем шестнадцать, или десять, или даже пять, но все равно слишком глубоко для большинства субмарин со стальным корпусом. Гаме вспомнила, как год назад совершила погружение на готовой к списанию боевой подлодке «Лос-Анджелес». На глубине семисот футов боковая стенка вдруг вогнулась с громким металлическим звуком. Она тогда едва не подскочила от страха, а капитан и команда добродушно рассмеялись.
— Это наш глубоководный тест, мэм, — сказал капитан. — Вмятина появляется при каждом погружении.