— Так и есть, — напуская на себя гордый вид, подтвердила девушка. — Но прежде я хочу узнать, насколько ты верен своему господину.
Комис удивленно заморгал, глядя на даму Ойген.
— Едва я научился держать в руках меч, отец велел мне отправляться сюда. И он сам прежде, стало быть, и два брата его служили еще отцу Пипина. Жизней не жалели, ну и, как есть, всегда пользовались доверием славных майордомов Австразии и Нейстрии. Мой господин, бывало, посылал меня с тайными вестями и в Бургундию, и в Ломбардию. В походах я охранял его, так же точно, как мой отец и дядя — его отца.
— Стало быть, ваш род уже два поколения служит Арнульфингам? — спросила Женя, припоминая, как именовалась династия, к которой принадлежал нынешний майордом.
— Если, того, — воитель замялся, — позволите сказать — то уже три поколения. Еще дед мой покойный тогда поступил на службу и был удостоен чести охранять… Ну, то есть, когда поступил, еще не покойный был.
— Достойно, очень достойно, — похвалила Женя. Суровое лицо северянина просветлело. — Раз все эти годы вы пользовались таким доверием, то у меня, конечно же, нет повода сомневаться.
— Я ж, вот истинный крест, мечом клянусь, исполню все в лучшем виде! — горячо заверил могучий воин.
— В этом я не сомневаюсь ни единого мига. По всему видно, что ты отменный храбрец. Впрочем, о чем я? Конечно, только храбрец мог столь долго и столь верно служить господину рядом с такой, — Женя картинно задумалась, подыскивая слова, — выдающейся дамой, как Брунгильда.
Лицо Фрейднура передернулось. Он на всякий случай оглянулся и понизил голос.
— О ней, того, всяко шепчутся…
— О чем?
— Это, ну, это, что того… — комис мучительно подыскивал слова.
— Что она помыкает братом?
— Да это что, это не то. Мне вот дядька как-то рассказывал… Но только ж — тсс! Потому как, ежели узнает — не помилует. Я только вам. Вы ж меня от смерти… А она на вас так поглядывает… В общем, не к добру это. — Длинные фразы тяжело давались Фрейднуру.
— Она что же, кого-то съела? — ужаснулась Евгения.
— Может, и так, кто о том доподлинно знает? — Фрейднур выглянул за дверь, убедился, что подслушивать его некому, и заговорил, близко наклоняясь к спасительнице: — Дядька рассказывал, когда Брунгильда только родилась, весь двор на охоте был. Отец девочки взял бабку-шепталку, кормилицу, пару слуг, с полдюжины своих воинов, да вместе с матерью и дитем отправился в город, чтобы крестить ребенка, — говорил он возбужденной скороговоркой, должно быть, в уме уже неоднократно произносил заготовленный текст.
— Понятно, — кивнула Женя.