Заметив интерес собеседника, Алекс попытался во всех подробностях и деталях воспроизвести обстоятельства своего последнего путешествия, не упуская ни одной детали. И только когда его слова окончательно иссякли, Макс тихим хриплым голосом проговорил:
– Нечего здесь рассиживаться! За дело! – в его глазах вновь вспыхнул и начал разгораться почти затухший огонь.
Но даже та страсть к постоянному движению, которая заставляла жить и действовать, не могла перебороть их страшное состояние, не имевшее названия и оттого именовавшееся просто и незатейливо «болезнь». И от этого время тянулось все медленнее день ото дня.
За этот период Алекс несколько раз отправлялся в прошлое, и каждое из путешествий отнимало у него много сил. Часами он не мог пошевелиться, лежа в пыльном коридоре и приходя в сознание. И каждый раз, оказываясь в прошлом, он пытался сделать хоть один шаг в чужом теле, хоть одно движение пальцев. Иногда это удавалось, но чаще попытки заканчивались ничем, и тогда отчаяние накатывалось новой мощной волной, способной одним лишь своим ударом перемолоть в муку любую надежду на будущее.
Но одно из путешествий заставило Алекса всерьез задуматься. Макс застал его сидящим на полу с совершенно опустошенным взглядом, устремленным на противоположную стену:
– Что случилось? – спросил Макс.
– Я… – Алекс немного помолчал, будто подбирая слова, – я убил человека…
– Что ты сделал? – Макс в изумлении потрепал Алекса за плечо, пытаясь привести его в чувство.
– Я убил человека, – отрезал Алекс. – Я был где-то на Востоке – Сирия, может, Иран, Тунис, Египет… не знаю… не понял, где именно. В городе шли бои, от него уже почти ничего не осталось, и носитель с горсткой таких же, как и он сам, оборванных солдат прятался в каком-то полуразвалившемся здании. Я переместился в него в тот момент, когда они отбивали очередную атаку. И только представь себе, я выглядываю за угол, а оттуда на меня бежит боевик. Я испугался… – Алекс вдруг стал запинаться, – и в ту же секунду нажал на спусковой крючок. Да, именно я, не носитель… А я! Я! Раздался выстрел, и человек, бежавший навстречу, упал. Ты понимаешь, что это значит?
– Пока понимаю только одно, что тебе нужно немного передохнуть и прийти в себя.
– Нет же, нет, ты не понимаешь. Я вдруг осознал, что стало причиной того, что сам смог это сделать собственными руками – эмоция. Это был жуткий страх. То есть, мощнейший эмоциональный всплеск. Именно поэтому мой разум смог перехватить управление телом носителя. Но это только с одной стороны. С другой же, сделав это, я изменил ситуацию. Ты понимаешь, неизвестно, сложилось бы все именно так или нет, если бы я не вмешался. Но ты видишь, в нашем мире никаких изменений не произошло. То есть, одно действие – это иголка в стоге сена, не способная внести каких-либо глобальных изменений.