Уве-Йорген открыл глаза и поднялся. Подошел к дверке, ведущей в Сад памяти. Распахнул ее. В каюте не было посторонних, и нечего было опасаться, что кто-то заглянет и увидит.
Перед ним открылась обширная поляна. Действительно, мельком подумал он, неплохое место для схватки мчавшихся навстречу друг другу рыцарей, закованных в панцири, с опущенными забралами и тяжелыми копьями наперевес.
Но рыцарей не было, и не было копий. Солнце стояло на закате, дул легкий ветерок и пахло вянущей травой. Машины стояли под маскировочными сетями, а в небе Фогельзанг, круто снизившись и задирая нос, шел на посадку. Уве-Йорген остановился подле своего «мессершмитта» и смотрел, как садится лейтенант Фогельзанг, и поглаживал ладонью зеленый дюраль, теплый на ощупь.
— Смотри, Уве, — сказал он сам себе. — Смотри, это та Земля, за которую ты готов драться в очередной раз, пилот.
* * *
Аверов расхаживал по салону, и шаги его с каждой минутой становились все стремительнее, словно он должен был куда-то успеть, добежать вовремя. Впрочем, скорее он просто убегал — убегал от мыслей, а они все догоняли и догоняли его, настигали, спрашивали, приходилось искать и находить ответы, и с каждым разом это становилось все труднее.
«Шувалова с капитаном все нет, — говорили мысли. — Значит, планета встретила их недоброжелательно. Контакт оказался невозможен — или привел к плохим результатам. Да ведь так оно и должно было быть».
«Нет-нет, — отвечал своим мыслям Аверов. — Еще ничего не случилось. Срок не истек. Правда, самый крайний — но все же срок. И еще не пришло время принимать решения».
«Когда же наступит это время? — спрашивали мысли. — Где та грань? Та минута, когда уже необходимо будет решиться?»
Но если никто не вернется с планеты своевременно, это еще не будет означать, что планы эвакуации рухнули. Наоборот: контакт мог оказаться столь плодотворным, что Шувалов и капитан сейчас ведут конкретные переговоры, чтобы вернуться на корабль с уже готовой диспозицией. Надо ждать, ждать.
Ну, а если вы так и не дождетесь, и ты встанешь перед необходимостью решать: чем пожертвовать? Если окажется, что без жертв не обойтись? Ты не привык действовать, потому что вы создали для себя такой мир, в котором понятие жертвы перестало существовать. И не подумали как следует о том, что, покидая свой мир, вы оставляете позади и его благоустроенность, и его законы. Что они, эти законы, вовсе не носят вселенского характера. Что жизнь каждого не везде и не всегда священна. Что не везде и не всегда все — свои, что случается так: есть свои — и есть чужие.