— Вот, собираюсь приобрести всю коллекцию кукол Тюя! — весело сообщил он. Японец из угла с куклами снова поклонился. — Вы знаете, что такое японская кукла?
И на Веру с Андреем и Валентином снова посыпалась информация.
— У японцев есть два праздника, специально посвященных куклам. В третий день третьего месяца японцы издревле — аж с семнадцатого века — отмечают День девочек. Как и во время любого другого мацури, [1]следуют определенные церемонии, подбор нарядов с последующим выходом в свет, обмен визитами, вручение подарков… Но главное событие праздника — организация в каждом доме, где есть девочки, своеобразной выставки кукол — хина. В комнате устанавливают ступенчатую подставку и накрывают ее красной тканью. Эта подставка становится символической картиной императорского двора. На верхней ступеньке располагают двух кукол, изображающих принца и принцессу в торжественном одеянии. Ступенькой ниже рассаживаются три кукольные фрейлины (придворные дамы). Еще ниже — место для защитников двора, молодого и пожилого воинов-самураев. На четвертой ступеньке сверху располагаются музыканты: три барабанщика, флейтист и певец с веером в руках. Наконец, пятая ступенька отдана слугам. Один из них держит в руках туфли, второй — зонтик, третий — сосуд с освежающим напитком. Обычно этим выставка и ограничивается. Пятнадцать кукол на пяти ступеньках. Но в богатых семьях (а куклы такого рода стоят весьма дорого!) можно увидеть еще несколько ступенек с миниатюрной мебелью, предметами домашнего обихода и даже игрушечной арбой, в которую запряжен вол. На каждой из ступенек в качестве дополнительных украшений устанавливают маленькие ширмы, фонарики, миниатюрные деревца сливы и мандарина, которые традиционно сажают у входа во дворец. В качестве ритуальных даров членам этого «императорского двора» у подножия кладут разноцветные рисовые лепешки, ставят чашечки с водой и сакэ. Вам интересно?
Слушатели закивали. Рында оживился.
— А что, если… Я хочу пригласить вас к себе домой. Посидим, поболтаем, я вам свою коллекцию покажу.
— Спасибо, мы с радостью! — торопливо вклинился Валентин Прудников.
Вера уже поняла, что для следствия майору зачем-то нужно пообщаться с Рындой, и тоже кивнула. Хотя этот коллекционер казался ей безобидным.
— Только вечером, нам хочется все тут рассмотреть, не возражаете? — уточнил оперативник, незаметно кивнувший головой в сторону Лученко.
— Чудненько! Я тогда отъеду домой и все приготовлю к вашему визиту.
Рында откланялся, а компания во главе с майором отправилась дальше, удивляться работам кукольной выставки. Они подошли к стенду с милым названием «Потешки». Стенд России включал в себя большую географию старинных промыслов. Сергиев Посад, Городец, Дымково, Богородское, Филимоново, Полхов Майдан, Семеново — все они привезли свои деревянные и глиняные потешки. Пронизанные золотистым светом симпатичные богородские зверушки, изысканно удлиненные филимоновские свистульки, сияющие эмалевыми красками барыни из Сергиева Посада восхищали продуманностью, умением мастера чувствовать материал. Кроме того, зрителям разрешалось свистеть в свистульки, брать в руки изделия, и потому этот большой стенд напоминал ярмарочный шатер, где жизнь бурлила, дети верещали от счастья, было многолюдно и шумно.