— Ты хочешь, чтобы я остановился?
Она посмотрела на него, не в силах произнести даже слово. Ее била дрожь, била с такой силой, что она была не в состоянии совладать с ней, охваченная желанием, какого она ни разу не испытывала. Алекс прикоснулся к ее губам, и его пальцы ощутили кровь.
— Ты прокусила губу, — сказал он. — Теперь можешь укусить меня.
И он накрыл ее губы горячим ртом.
По идее, ему должно быть больно, но ей было некогда об этом думать. Когда он отстранился, на его губах тоже была кровь. Его поцелуи, влажные и жадные, она теперь ощущала на шее. Интересно, остался ли после них кровавый след, как от зубов вампира, мелькнула в ее голове мысль, но она тотчас выбросила ее. Какая разница.
Каролин задыхалась. Когда его сильные руки наконец накрыли ее грудь, она изогнулась в сладких конвульсиях и устремилась ему навстречу, пытаясь притянуть его к себе ближе, охваченная желанием, чтобы он довел до конца то, что начал.
— Не торопись, Каролин, — прошептал он, отталкивая ее назад на подушки. — Нам некуда спешить. Все время в этом мире наше.
— Нет, — прошептала она сдавленным шепотом и открыла глаза. Огонь отбрасывал на их тела пляшущие отблески — темные, языческие, таинственные. — Я не хочу… не надо вынуждать меня, чтобы я тебя о чем-то просила.
Его руки скользнули к ее ногам и развели их в стороны.
— Мой ангел, я не собираюсь тебя вынуждать, — прошептал он. — Это я должен тебя умолять, а не ты меня.
Она схватила его плечи и вонзила ногти в упругую, гладкую кожу.
— Нет необходимости. Я сделаю все, что ты захочешь.
— Возможно, в следующий раз, — прошептал он и положил руку ей между ног. Она тотчас дернулась и вскрикнула. — Держись, мой ангел.
Каролин вся напряглась, уверенная, что сейчас он войдет в нее и сделает ей больно.
Но этого не произошло. Она ощущала головку его члена, твердого и горячего, однако Алекс не сделал ни малейшего движения. Он ждал, терпеливо ждал, застыв в неподвижности, и вскоре ей показалось, что она вот-вот истошно закричит.
— А теперь ты можешь открыть глаза, Каролин, — прошептал он.
Она тотчас распахнула веки и впилась в него взглядом, не в силах издать ни единого звука, а он медленно, мучительно медленно вошел в нее, наполнив собой все ее естество так, что по ее телу пробежала дрожь еще до того, как он погрузился в нее до конца.
Ее дыхание превратилось в сдавленные всхлипы, по лицу одновременно катились пот и слезы. Она схватила его за плечи с такой силой, что пальцы ее онемели, а мир вокруг сжался до размеров его горячего члена, как будто ничего другого в нем не существовало.