Когда молчать дальше стало просто неприлично, Реймонд тяжко вздохнул и пожал плечами:
- У меня есть приказ моего адмирала - оставаться на свободе до дальнейших распоряжений. Я намерен его выполнить. Для этого придётся двигаться. Где мне было подготовлено укрытие - знал только Вик. Сидеть и ничего не делать можно лишь в надёжном месте. На заранее разведанной и укреплённой позиции, так сказать. Этому нас учили на занятиях по тактике и стратегии. Но и совершать сложные манёвры допустимо только по известной, хорошо разведанной местности. Иначе запросто сам налетишь на врага, от которого бежал.
- Полезным вещам вас учили. - Усмехнулся в усы доктор. - А если перевести с военного на человеческий?
- В следующем же порту попрошу кого-нибудь из наших матросов сойти и осмотреться. - Бывший адмиральский адъютант улыбнулся. Идея придать проблемам "военный" облик оказалась удачной. Всё стало проще и понятнее. Он словно бы решал запутанную стратегическую задачку из тех, что давали будущим офицерам в училище - а это всегда выходило у него неплохо. Сколько карт он исчертил стрелочками атак и отступлений в своё время... - По результатам вылазки и будем думать. Но, скорее всего, я сойду в любом случае.
- Так "скорее всего" или "в любом случае"?
Реймонд вновь вздохнул, закусил сгиб большого пальца. С силой оттолкнувшись от фальшборта, махнул рукой:
- Пойдёмте вниз, а то как бы не простыть на этом сквозняке.
- Будет очень глупо поймать насморк именно сейчас. - Согласился доктор. - Хотя вставать до рассвета - тоже не слишком умно. Следует отдыхать, покуда есть возможность.
- Ну, эту маленькую глупость мы друг другу простим. - Не удержался от улыбки лейтенант. Когда он проснулся в четыре утра и, не сумев вновь заснуть из-за неясного чувства беспокойства, поднялся на мостик проветриться, серокожий инородец уже был там. Причём, похоже, давно.
Они прошли мимо вахтенных и спустились с мостика. На последних ступеньках лейтенанту под ноги бросилось что-то большое и мягкое - юноше пришлось ухватиться за перила, чтобы не упасть. "Большим и мягким" оказался корабельный кот - чёрно-белый, пушистый и, как все корабельные коты, раскормленный до безобразия. Мордатая, почти шарообразная зверюга была игрива, любопытна и дружелюбна, как котёнок. Звали кота Головоломом, и уже на вторые сутки пребывания в гостях у остерн-зайтцев Реймонд начал догадываться - почему. Четверолапый любил забираться на возвышенности, вроде шкафов, и оттуда прыгать на плечи проходящим мимо людям. С глазомером у кота было так себе, попадал он чаще на шею или на макушку... Но ведь не со зла же.