— Еще буквально мгновение, — сказал он.
Из глубины дома донесся шепот голосов, который стремительно набирал силу, став настоящей какофонией звуков. Дверь напротив резко распахнулась, из комнаты вылетела хорошо одетая девушка: глаза горят, лицо белое, как мел, в руке зажата кофта. Она бросила на меня взгляд полный гнева и призрения, обругала по чем свет толстого парня, пнула дверь перед собой и ушла.
— Хммм. Определенно это собеседование прошло успешнее, чем, прошлое, — заметил он, закрывая за ней дверь и почесывая пухлый нос. — Оки-доки, если вы все еще хотите пойти со мной…
Парень привел меня в хорошенькую, залитую солнцем, гостиную со светлыми стенами, увешанными разнообразными артефактами и тотемами. Два мягких кресла и диванчик окружали низенький чайный столик. А рядом, широко улыбаясь, стоял высокий, стройный юноша в темном костюме.
— Я победил, Джордж, — сказал он. — Я знал, что будет еще один.
Я подошла ближе, чтобы поздороваться, на ходу оценивая ситуацию, как всегда, используя на полную катушку и внешние, и внутренние чувства. Просто так. Чтобы ничего не упустить.
Самой заметной вещью был круглый, громоздкий предмет, лежавший на столе, скрытый зеленым платком в белый горошек. Имел ли он отношение к поведению предыдущей девушки? Похоже на то. Я почти слышала тончайший шум, исходивший от него, но сохраняла дистанцию и не думала о нем. Ведь, вполне возможно, стоит сконцентрироваться, и он меня придавит, а это означает, стоять, как вкопанная, с закрытыми глазами и открытым ртом. Согласитесь, подобное никогда не было удачным началом собеседования. Поэтому я просто пожала юноше руку.
— Привет, — сказал он. — Я — Энтони Локвуд.
— Люси Карлайл.
У него были невероятно яркие темные глаза и обаятельная, косая ухмылка.
— Рад знакомству. Чаю? Или Джордж уже вам что-нибудь предложил?
Пухлый парень пренебрежительно хмыкнул:
— С чего бы? Я жду, когда кончится первый тест. Надо ж увидеть, останется ли она. И так чересчур много истраченных чайных пакетиков за утро.
— Почему бы не дать ей возможность самой разобраться, и не пойти включить чайник, — заметил Энтони Локвуд.
Парня это не убедило.
— Ну ладно, но я считаю, что она смоется.
Он медленно развернулся на пятках и поплелся в холл.
Энтони Локвуд указал мне на кресло.
— Прошу извинить Джорджа. Мы проводим собеседования с восьми часов, и он проголодался, а еще наивно полагал, что последняя девушка будет, и впрямь, таковой.
— Простите меня, но, боюсь, я не принесла с собой пончиков.
— Почему вы так сказали? — он бросил на меня острый взгляд.