Сейчас она не могла об этом думать, иначе бы она расплакалась.
Взгляд Уэверли упал на фотографию на стене за спиной Аманды. На фотографии были золотые покатые холмы под полосой синего неба, и Уэверли сконцентрировала свои мысли на ней, стараясь забыть о переживаниях.
— Что это? — спросила она.
— Что, эта картинка? — Аманда сняла ее со стены и положила на стол перед Уэверли. — Это Калифорния.
— Калифорния?
— Это часть Северной Америки, откуда я родом. Я думала, что ты тоже из Северной Америки.
— Моя семья родом из Британской Колумбии.
— С гор или с побережья?
— С гор. — Уэверли взяла фотографию, рассматривая мягкую красноватую землю, волнистую, словно море. — Это горы?
— Это дюны. — Аманда рассмеялась при виде озадаченного лица Уэверли и присела на деревянный стул возле нее. — Как на рыбном заводе. Ты видела песок, которым покрыто дно водоемов?
— Да.
— Ну, вот из него и сделаны эти дюны, просто его очень и очень много. И, точно так же, как вода двигает песок на дне водоемов, на Земле ветер двигает песочные дюны, и они образуют такие формы.
— Значит, это как волны на земле?
— Да. А если ветер достаточно сильный, то песок летит тебе в лицо и колется. И лезет в глаза.
— А откуда берется ветер? — Ей это уже объясняли, но Уэверли все равно всегда об этом спрашивала, потому что все люди отвечали по-разному.
— Дело в солнце, я думаю. Когда на рассвете оно встает, воздух нагревается.
Уэверли попыталась представить, как она стоит на вершине песчаной дюны и ветер дует ей в лицо. Это было очень трудно — представить, что ветер дует без всяких видимых причин. Она представила, как стоит где-то, где не видно ни стен, ни потолка — ничего, кроме неба над головой. Ничего, что бы окружало тебя и защищало. Эта мысль ее напугала.
— Я скучаю по простору. — Аманда откинулась на спинку стула, положив руки на колени и мечтательно глядя на фотографию. — Мы с моим отцом часто подолгу гуляли вдоль сезонного потока, который тек по высохшему руслу возле нашего ранчо. Он держал меня за руку и показывал речных раков, которые ползали по берегу, и я пыталась их поймать, пока один из них меня не укусил.
Уэверли не знала, кто такие речные раки, но она уже научилась не прерывать истории о Земле, иначе взрослые могли совсем перестать рассказывать.
— Жаль, что я не могу описать, каково это — чувствовать солнце на лице. Я пыталась воспроизвести это. Однажды я даже засунула голову в духовку, пока не осознала, что я делаю. — Аманда засмеялась, качая головой. Уэверли смущенно поежилась. — Ничто не сравнится с этим нежным светом на коже. И пока существует живопись… — Она усмехнулась, глядя на флуоресцентную лампу на потолке. — Я пыталась миллион раз, но я не могу поймать в картинах то, как выглядит естественный свет. Я уверена, что это именно то, чего не хватает моим работам. Что бы я ни делала, цвета кажутся темными.