Глава четвертая,
в которой Хелен делает невозможное, а я даже не сразу это понимаю
К северу от Лиона, рядом с заброшенными бараками гарнизона, стоявшего когда-то на охране города, тянется летное поле. Не самое большое и современное, как сказала Хелен, однако меня впечатлило. Куда там узенькой полосе на скале, выстроенной на Печальных Островах. Здесь все оказалось огорожено крепким деревянным забором, за которым нервно лаяли собаки, ангаров было штук двадцать, а взлетные полосы выложили камнем так искусно, что это сделало бы честь площади перед Лувром.
– Ты уверена, что меня пропустят? – тихо спросил я, когда экипаж остановился перед воротами. Охраняли вход не стражники, а преторианцы, и это немного успокаивало, но все же…
– Не забывай, кто я, – бросила Хелен.
Пока я расплачивался, летунья уже подошла к солдатам. Да, судя по оживленным лицам и непринужденному разговору, Ночную Ведьму знали даже младшие чины… причем короткий разговор с ней был для них предметом гордости. Я вдруг снова, как тогда, на Островах, ощутил неловкость. Хелен перестала быть женщиной, с которой я провел ночь, перестала быть надменной аристократкой, владеющей искусством полета. Это была живая легенда. Женщин-летуний и так немного, но прославилась среди них лишь одна Хелен.
– Идем… – окликнула меня Хелен. Когда я приблизился, пояснила старшему караула: – Не люблю позировать. Но придется.
Ага. Вот как это выглядит – я приехал то ли рисовать, то ли делать скульптуру летуньи, сидящей в планёре… Интересно, в таких случаях сам планёр тоже лепить положено?..
Пропустили меня без единого вопроса, а в глазах солдат читалось жадное любопытство – позировала мне Хелен обнаженной или нет? Наверное, им на весь день хватит этой темы для разговоров.
То, что я могу быть ее любовником, солдаты вряд ли допускали. Небожителям положено любить лишь равных.
– Убедился? – спросила Хелен, когда мы отошли. Я промолчал. – Машина должна быть готова. Надо спешить, пока дождь совсем не разошелся…
На мой взгляд, погода и без того была хуже некуда. Во всяком случае, птицы не летали. Как она собирается подняться на планёре… на крыльях материя отлакирована, но, наверное, все равно будет мокнуть, а уж кабина, которая обтянута обычной тканью, вмиг отяжелеет…
– У тебя такой же планёр, как раньше?
– Почти. Чуть новее.
– Он же намокнет.
Хелен глянула в небо, будто впервые заметила тучи.
– Облачность низкая. Ничего.
Как она собирается лететь? Тучи до горизонта, ни одного просвета не видно. Но я не спорил. Не учи бабу рожать, а летунью летать, права Хелен…