Ничего комендант не помнил, глаза у него на миг стали мутными и дурными. Но сознаваться в склерозе он не хотел.
– Да, конечно. Что ж, это хорошо. Но только под твою ответственность, Хелен.
Вернувшись к столу, он быстро расписался на разрешении.
– Конечно. Я все понимаю, – кивнула летунья.
Комендант на миг припал к ее руке в вежливом, равнодушном поцелуе. Покровительственно улыбнулся.
– Удачи, госпожа графиня.
– Надеюсь и впредь пользоваться вашим гостеприимством, господин барон.
Понятно. Служака был не слишком родовитый. Пыжится изо всех сил, старается и долг не нарушить, и летунам, которые выше его, угодить.
Низко кланяясь, я вышел вслед за Хелен. Когда мы отошли от кабинета, летунья прошептала:
– Кто тебя за язык дергал? Летал он…
– Да так, захотелось. Скажи, а этот барон, он сам-то…
– Нет. Высоты боится. Всегда находит предлог, чтобы в планёр не садиться. Зато площадка у него в порядке, склады забиты, ангары сухие, лошади отборные, дисциплина крепкая…
– Какие еще лошади? – спросил я. Но мы уже пришли к каморке бывшего летуна Питера.
– Все в порядке. – Хелен показала ему листок. – Комендант проникся необходимостью полета.
Питер улыбнулся уголками губ и сразу посерьезнел:
– Ты уверена, Хелен? Дождь усиливается. Шар подняли, ветер вверху порывистый…
– Питер…
– Ладно.
Он косо глянул на меня, подошел к Хелен и вдруг порывисто обнял ее. Летунья покорно ждала.
– Не рискуй, девочка. Ладно? – Питер заглянул ей в глаза. – У Дома и Церкви много интересов. А вот у нас всего одна жизнь… Идем, планёр выводят.
Хелен кивнула:
– Я всегда об этом помню.
– Парень…
Я подошел к нему. Питер молча извлек из стола красивую стальную фляжку. Протянул:
– Глотни. Да побольше.
Это оказалось бренди, не лучшее, но вполне сносное.
– Расслабишься, не будешь дергаться в кабине, – пояснил Питер. – Давай, приложись еще.
Спорить я не стал. Все летуны, похоже, больше всего боялись, что пассажир запаникует в кабине. И вспоминая свой первый полет, и Марка, едва не вывалившегося наружу, я мог их понять.
– Спасибо… – Я вернул фляжку. – Обещаю себя вести тихо.
Кажется, его это удовлетворило. Питер приложился к фляжке сам и пошел вместе с нами.
* * *
Вначале мы направились в туалет. Хелен молча указала мне на дверь с мужским силуэтом, вошла в свою кабинку. Я кивнул, понимая. В воздухе нужду не справишь. Питер, которому такая опасность не угрожала, дожидался нас в коридоре.
Уже потом мы вышли наружу. На мой взгляд, дождь вовсе не усилился, но Хелен подставила ладошку и недовольно покачала головой. Мы прошли к одному из ангаров – уже пустому, освещенному яркими лампами. Отсюда, похоже, что-то недавно вывезли – на земле были видны следы.