— Мы вместе ехали из Киева в Белую Церьков, — ответил Семён и добавил: — Познакомились за коньяком.
Луценко внимательно рассматривал их, а Даша подумала, что их «правда» явно похожа на враньё. Внезапно Вера наклонилась и упала на Дашу. Семён подхватил её на руки, не зная, что делать, а Луценко, очень резво как для своей крепкой комплектации, подскочил к нему и резко приказал:
— Положите её на лавку, — Семён положил, а Луценко на него прикрикнул: — Отойдите, ей нужен воздух.
— Мы немного выпили спирта, чтобы согреться, — объяснила Даша. Комиссар расстегнул ей подрясник и дал понюхать какую-то травку, которую вытащил из внутреннего кармана. Даша услышала запах полыни.
— Это не спирт, — объяснил Луценко, измеряя пульс, и добавил: — она беременна.
Даша застыла, поражённая, а потом уставилась на Семёна и взглядом у него спросила: «Это ты, паразит?»
Семён сам оказался удивлён, но не расстроился, а, как будто, обрадовался. Вера пришла в себя, не понимая, почему рядом с ней сидит Луценко, который, оставив её на Семёна, крикнул:
— Тимоша!
Из соседней комнаты выскочил молодой парень и сообщил: «Ась?»
— Завари чаю, — бросил Луценко и полез в чемодан, лежащий возле стола на лавке. Даша увидела кучу аптекарских пакетиков, расположенных с пунктуальной тщательностью. Деньщик принёс стаканы с чаем и поставил на стол. Луценко вытащил металлическую коробочку с карамельками и предложил: «Пейте чай». Веру, потянувшуюся к стакану, он остановил:
— А ты, голубушка, подожди.
Он вытащил с пяток пакетиков, которые завернул в бумажку и отдал Даше, а один открыл и бросил крупицу какой-то травки в чай.
— Будешь пить каждый день поутру, — сказал он Вере, и добавил, глядя на Дашу: — А ты проследи!
Сёстры ночевали в доме комиссара Луценко, в горнице без окон, как будто специально сделанной для пленниц, а Семёна увели, и Вера беспокоилась, как бы его снова не принялись бить.
— Успокойся и спи, комиссар не глупый и справедливый, — сказала Даша, толкая Веру под бок, — ничего с твоим Семёном не сделается.
— Я всё слышу, — подал голос комиссар, лежащий в другой комнате, и сёстры захихикали, как будто студентки на лекциях. Они уже выяснили, что комиссар, перво-наперво, врач-травник, а уж потом военный командир и ничуть его не боялись.
Когда они встали, дом оказался пуст, а с улицы доносился шум и топот копыт. Выбежав на крыльцо, Даша увидела, что войска ушли вперёд, а возле ворот Тимоха грузил телегу, разговаривая с хозяином избы, который, уступив дом командиру, ночевал у соседей.
— Я вам сейчас чаю приготовлю, — сообщил Тимоха, но Даша его остановила: — Не беспокойся, мы сами.