— В тебе всегда была эта стервозная черточка, — пробормотал он, возвращаясь к чтению.
— Она села в автобус до Инвернесса — ехала туда на вечеринку, — продолжила Кларк. — Пригласил какой-то сетевой знакомый. Мы проверили — все сходится. Но она сказала водителю, что ей плохо. Тот остановился на заправке в Питлохри, и она вышла. Следующий автобус ожидался часа через два, но она сказала водителю, что, наверно, проголосует на дороге.
— До Инвернесса она так и не добралась, — сказал Ребус, снова глядя на фото.
«Надутая» — вот подходящее слово. Но на его взгляд, она переигрывала. Копировала стиль и выражение, а на самом деле была совсем другой.
— Как дела в семье? — спросил он.
— Не очень. Школу прогуливала, попадалась на наркотиках. Родители расстались. Отец в Австралии, мать живет в Лохэнде с тремя братьями Аннет.
Ребус знал Лохэнд: не лучший район в городе, но этот эдинбургский адрес объяснял, почему дело ведет Кларк. Он закончил читать, но газету оставил развернутой на столе.
— С мобильника ничего?
— Только фотография, которую она отправила какому-то знакомому.
— Что за фотография?
— Холмы… поля. Возможно, это окраина Питлохри. — Кларк смотрела на него. — Тебе здесь и вправду нечего делать, Джон, — проговорила она без всякого сочувствия.
— А кто сказал, что я хочу что-то делать?
— Ты забыл, что я тебя неплохо знаю.
— Может, я изменился.
— Может, и изменился. Но в этом случае кому-то придется опровергнуть слухи, которые до меня доходят.
— И что же это за слухи?
— Что ты решил восстановиться в конторе.
— Кому нужен такой старый пердун?
— Отличный вопрос. — Она отодвинула тарелку. — Мне пора возвращаться.
— И ты не оценила?
— Что я должна оценить?
— То, что я не затащил тебя в первый попавшийся паб?
— Вообще-то, нам не попалось ни одного паба.
— Наверное, дело в этом, ты права, — сказал Ребус, кивнув самому себе.
Когда они вернулись на Гейфилд-сквер, он открыл свой «сааб» и хотел было возвратить ей знак.
— Оставь себе, — возразила она. — Может пригодиться.
Затем она удивила его, обняв и клюнув в щеку на прощание, после чего исчезла в отделении. Ребус уселся в машину, положил знак на пассажирское сиденье и посмотрел на него.
ПОЛИЦЕЙСКОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ.
Все ли тут правильно? И что ему не нравится, скажем, в РАССЛЕДОВАНИИ ПОЛИЦЕЙСКОГО? Или просто в ПОЛИЦЕЙСКОМ? Он уставился на это слово — вся жизнь в полиции, но чем дальше, тем чаще он задавал себе вопрос: что такое полиция и что их связывает. «Тебе здесь и вправду нечего делать…» Звякнула эсэмэска.
«Снова я виноват или ты пошел на мировой рекорд по самому долгому перекуру?»