— Хрен я тебе что подпишу! — крикнул Хаммель, увлекаемый прочь.
Но Даррил не сомневался в обратном. Он навалился на балконные перила, набирая сообщение. Это было короткое письмо отцу: «Дело в шляпе».
Хотя он и знал, что это не совсем так.
Кое-как дотянув до утра, Ребус приехал на парковку на Феттс-авеню, которая оказалась полупустой. Еще не вполне рассвело, горели фонари. Он запер машину и вошел в здание. На входе сидела та самая женщина, которая позвонила в ОРНП и сообщила, что к инспектору Маграту пришли. Трубку вместо нее мог взять кто-то другой. Или Ребус мог выйти на перекур.
Тогда все было бы иначе.
Он не поехал лифтом — решил подняться по лестнице: на последнем обследовании доктор сказал, что небольшие физические нагрузки пойдут ему на пользу. Но приходилось держаться за перила, а на полпути он остановился перевести дыхание. Он открыл дверь в ОРНП и постоял на пороге. Кабинет застыл во времени — полупустые коробки, мусорные корзины опорожнены и ждут, когда их снова наполнят. Маркеры, скрепки, авторучки. Немытые кружки. У себя на столе он нашел чистый лист бумаги, поставил на нем число и в общих чертах описал свою встречу с Салли Хазлитт. Расписавшись, он открыл ее дело, подколол лист к обложке. Он обратил внимание, что на столе Коуэна, как обычно, царил порядок — на случай, если заглянет начальство. На столе лежал степлер с фамилией КОУЭН; тот купил его лично после того, как все предшественники инструмента бесследно исчезли. Ребус взял степлер и сунул в карман, как некогда все остальные. Затем он вышел из офиса и начал спускаться по лестнице.
День для езды выдался неплохой, и Ребус был не в настроении останавливаться. Бак он заполнил по пути на Феттс-авеню и знал, что бензина для поездки на север ему хватит. Он пообещал себе, что запишет своего старого боевого коня на полное техобслуживание и мойку, когда все закончится. Постукивая пальцами по баранке и слушая диск «Назарет»,[83] Ребус вел машину. Он ни о чем не думал, кроме самой поездки и отдельных отрезков пути — вот кончились двойные сплошные, вот он миновал очередной ориентир: дорожные работы близ Питлохри и «Хаус оф Бруар»; знакомые дорожные указатели, сообщавшие о местах, где ему вряд ли доведется побывать — например, в «Вальсирующих водах» и Киллиекранки. На большей части холмов все еще лежал снег. Овцы щипали траву, не обращая внимания на бесконечную череду грузовиков, фургонов и машин. Ребус вспомнил слова, которые сказала ему Шивон Кларк, когда они подъезжали к Чанонри-Пойнт: «Мы живем в маленькой несерьезной стране… ее бывает трудно понять». Она обвинила его в том, что он вмиг ощетинился… что ж, реакция была естественная, но на самом деле он был согласен с ней.