Он снова встал и подошёл к своему пленнику, взял пальцами его за подбородок — очень мягко, но в то же время властно — и заставил мужчину поднять лицо. Адмони стал внимательно всматриваться в глаза Лиора, уже в который раз. Взгляд его сделался странным: неподвижным, отстранённым, словно он смотрел не в лицо пленника, а куда-то дальше, глубже, точно он видел какой-то другой мир. И этот мир постепенно заворожил его. Он начал прислушиваться к незнакомой чувственной мелодии, лицо его казалось теперь задумчивым, даже мечтательным, словно им овладела неясная истома. Лиор Нерия почувствовал, что его охватывает ответное чувство — вот ведь колдовской морок! Но не было сил противиться этому наваждению, очень хотелось сдаться. Адмони разжал пальцы, Лиор выдохнул — оказывается, он когда-то перестал дышать. Адмони слегка отодвинулся. Он был словно в полусне, его пальцы бессмысленно сжимали кулон с пылающей розой. Плектр тихо, без выражения, прошептал:
— Имя. Назови имя…
Лиор собрал последние остатки воли: этому надо противиться, вдруг удастся выстоять?
— Нет, не скажу. — Эти слова он просто прокричал, и крик разрушил грёзы Адмони. — Ничего я тебе не скажу, подонок! Можешь пытать меня, можешь просто убить — я тебе не поддамся! Ничего у тебя не выйдет!
Плектр снова стал самим собой — холодным, язвительным, смертельно опасным. И даже как будто раздосадованным, если не сказать разочарованным, но это уж вряд ли — с чего бы?
— Выйдет. У меня найдётся что-то, что развяжет тебе язык, и даже намного быстрее, чем ты думаешь!
Он отвернулся и неспешно пошёл вглубь «игровой», к стеллажам с инструментами. Лиор не видел, что Плектр взял там — его руки сделали несколько движений, когда он складывал какие-то предметы в небольшой ящик, стало быть, у него большие планы. Лиор гордо усмехнулся:
— Действительно станешь пытать меня?
— Конечно. — Адмони вернулся к своему креслу и поставил на него ящик. — Ты зря веселишься. Пытался меня разозлить? Вот и разозлил. Теперь ты об этом пожалеешь. — Он стал прямо перед своей жертвой, зло и жестоко глядя ему в глаза, не оставляя никаких сомнений. — То, что я с тобой сделаю, будет хуже любой дыбы, и ты предпочтёшь скорее быть разрезанным на куски, чем терпеть это наказание. — С каждым словом его улыбочка делалась всё более циничной и похотливой, и снова страх и отвращение волной прошли по телу Лиора — его передёрнуло. Адмони видел это и торжествовал. — Я выжгу твою душу, ввергну тебя в такую пропасть отчаяния, что ты света белого видеть не захочешь. И единственным твоим желанием будет, что бы я не прекращал этой пытки. Ты будешь ползать у меня в ногах и молить не о пощаде, а о том, что бы я продолжал и продолжал, и только смерть станет твоим избавлением от муки!