Егорот приоткрылся, но он не издал ни звука.
– Когда вы хотели поцеловать меня в щеку, я повернулась к вам лицом. И вы не смогли сдержаться. Прошу извинить меня за мою слабую попытку обольщения. Точнее, это не было обольщением. Мне был просто нужен пристойный… – или непристойный – …поцелуй. Только поцелуй и ничего больше. – Мэри едва заметно кивнула на подушку, которую Алек до сих пор сжимал в руке с таким отчаянием, словно она была спасательным кругом, а он – утопающим. – Вы должны понять, что из-за моего прошлого мой опыт в таких делах весьма… ограничен. А после того что произошло сегодня, после всех этих странных совпадений, я подумала: а что в этом плохого? Это же всего лишь поцелуй. – Честно говоря, ей приходило в голову не только это.
– Всего лишь поцелуй… – пробормотал Алек. Вид у него стал еще более свирепый и менее смущенный.
– Мне почти тридцать лет. Можете назвать это моей лебединой песней. В конце концов едва ли что-то из нынешних событий повторится в моей жизни. Я была обнаженной в одной комнате с вами…
– Было темно, я ничего не видел, – перебил ее Алек.
– …когда вы прикасались ко мне так… интимно, а потом я попросила вас снять брюки, чтобы прикоснуться к вам. Скажите мне, что хуже? Поцелуй или прикосновения?
Он издал звук, весьма напоминающий рычание.
– Все это ужасно, – промолвил Алек. – Это не должно повториться, мисс Арден.
Мэри вся сжалась. Неужели она действительно так неуклюжа и непривлекательна?
– Разумеется, лорд Рейнберн. Мое любопытство удовлетворено.
– Любопытство кошку сгубило.
– Вы не сделаете мне ничего плохого, лорд Рейнберн. Я считаюсь неплохим знатоком человеческих характеров, и я готова поставить на кон свою жизнь за это утверждение, – проговорила Мэри абсолютно серьезно. Этот человек и без того немало пострадал из-за подозрений общества. Если бы больше людей целовали его, они бы поняли, что он просто не может быть убийцей. Алек – самый нежный из всех гигантов. И он вел себя так уважительно по отношению к ней во время этой интерлюдии. Черт!
Разумеется, Алек не может целовать всех вокруг, однако, судя по его репутации, он проявил неслыханный героизм, целуя женщин. Господи, что за противоречивые мысли у нее в голове! Она чувствовала себя электрической цепью, которая выключила какой-то провод.
Алек и не подумал встать с кровати.
– И ты все расскажешь тете, не так ли?
– Об этом глупом поцелуе? Вы считаете меня ябедой? Вы не один боитесь тети Мим. – Оливер мог бы оценить этот случай, но Мэри не хотела давать ему повода для вдохновения. А то мальчик может попасть в неприятную историю, если вздумает целовать тут, кого захочется.