– Давай еще по одной, и я вон тех красавиц сейчас позову, – подмигнул я одной из трех симпатичных девиц, сидящих через столик, и всем своим поведением она показывали свою стоимость.
– А давай!
Спустя еще полчаса мы под визг и хохот двух спутниц ввалились к себе в комнату.
Утром я кое-как продрал глаза под уличный шум проснувшегося города. Ощущая приятное тепло и что-то мягкое, я повернул голову… Хм… а она и на трезвую ничего. Почувствовав, что я пошевелился, жрица любви выполнила отрезвившие меня полностью процедуры, потом встала с кровати, продемонстрировав свои округлости и мягкости, умылась и начала одеваться.
– Сколько? – спросил я, приподнявшись на локте.
– Это подарок, наемник, – она подошла, наклонилась и провела пальцем по татуировке у меня на плече.
– Какой еще подарок?
– От Вотса, хозяина постоялого двора. Эти… этот, ну которого ты вчера… замучили они тут всех, не один хороший человек по их вине пропал.
– Понятно, – откинулся я на подушку.
– Прощай, наемник.
– Прощай, – ответил я и повернулся на кровать Тарина, которая была пуста.
– Ушел в город, – подумал я вслух.
Пару раз откуда-то прозвучал звук трубы или рога, потом еще. Я выглянул в окно, день обещал быть солнечным и теплым. Потом опять кто-то протрубил в рог. А потом зашел Тарин, не то чтобы на нем не было лица, но он был сильно расстроен.
– Что, война началась? – пошутил я.
– Откуда ты знаешь? – спросил он.
– О как… правда, что ли? И кто с кем?
– Икербы границу перешли, встали лагерем недалеко от Желтых гор… и один из больших родов нарушил обет преданности княжеству.
– А нам с тобой это чем грозит? Ну уйдем туда, где нет войны.
– Не уйдем, ополчение собирается…
– Великий князь Трехречья и господин Старший Хранитель благословляют светом Большой Луны всех оружных и ратному делу обученных, вольных и свободных, наемных и в отдыхе на ополчение во славу земли нашей и предков наших… – донеслось с улицы.
– Ополчение?
– Угу, – кивнул Тарин, – город на осадном положении теперь, не выпустят никого.
– И какие у нас варианты?
– Всего три… первый, это попытаться уйти из города, но не выйдем, теперь патрули и ворота закрыты. Второй, это никуда не вступать и сидеть тут, пока не закончится война… а она может долго идти. Третий это вступить в ополчение, повоевать на княжеских харчах, да награда каждый месяц деньгами, а то бывает и землями.
– И что делаем?
– Для начала поедим да купим кое-каких запасов, а то ведь как в ополчение запишут, все, считай нормальной еды не будет… одна и та же грубая похлебка на вяленом мясе.
– Пойдем тогда.