Небо затянуло тучами, ощутимо похолодало. Мой таймер пискнул – значит, я пробежала три мили. Я удовлетворенно улыбнулась и решила пробежать еще милю, не в силах пока избавиться от мыслей о Джеве. Да и вообще – я наслаждалась этим моментом. Я ходила на занятия по бегу и занималась румбой вместе с Ви в спортзале, но здесь, на свежем воздухе, наполненном запахом хвои и влажной древесной коры, мне, безусловно, нравилось больше. Я даже вынула из ушей наушники, чтобы иметь возможность сосредоточиться на умиротворяющих звуках просыпающейся с рассветом природы.
Дома я приняла расслабляющую ванну, а потом в раздумьях встала перед шкафом, покусывая ногти и изучая свой гардероб. В результате я втиснулась в узкие джинсы-скинни, надела сапоги до колен и изумрудную шелковую блузку. Ви точно вспомнит этот наряд, ведь именно она заставила меня купить все это на распродаже прошлым летом. Внимательно разглядывая свое отражение в зеркале, я решила, что выгляжу вполне как Нора Грей старого образца. Один шаг в правильном направлении, и всего лишь тысяча или даже больше, которые мне предстоит сделать. Я слегка волновалась, о чем мы с Ви будем говорить, особенно учитывая незакрытый вопрос с моим похищением, но мне удалось убедить себя, что мы с Ви так идеально подходим друг другу именно потому, что я всегда могла сама выбирать темы для разговора, а Ви затем могла поддерживать разговор бесконечно. Мне просто нужно было заставить ее болтать именно о том, что нужно.
Еще раз взглянув на свое отражение, я решила, что не хватает еще кое-чего: к моему наряду нужен был аксессуар. Украшение. Нет, шарф.
Я выдвинула ящик комода, где лежали шарфы, и увидела длинное черное перо. Меня словно током ударило. Я совсем забыла о нем. Оно же наверняка грязное. Я мысленно дала себе зарок, что выброшу его, как только вернусь, но в глубине души понимала, что, скорее всего, не сделаю этого. Перо вызывало у меня странное опасение, но недостаточное, чтобы просто выкинуть его. Мне нужно было знать, какому именно созданию оно принадлежит, и я чувствовала необъяснимую ответственность за него. Это было глупо и лишено всякого смысла, но с момента моего пробуждения на кладбище в моей жизни вообще мало что имело смысл. Я засунула перо как можно дальше в ящик и взяла первый попавшийся шарф.
Спустившись вниз, я положила в карман десять долларов из вазочки с мелочью и села за руль «фольксвагена». Мне пришлось четыре раза поворачивать ключ зажигания, прежде чем двигатель подал признаки жизни, но я говорила себе, что это не повод ставить крест на машине. На самом деле это значило только, что машина… ну, скажем, зрелая, как хороший сыр. Она повидала мир. Возможно, возила многих интересных людей. У нее был опыт, и в ней, несомненно, чувствовался шарм восьмидесятых. И главное, я не заплатила за нее ни единого цента.