По обе стороны ковровой дорожки
Солнечные потоки, дробясь и ломаясь между стёклами огромных окон, вливаются в пространство двусветного зала. Всё блестит и играет в их лучах: паркет, люстры, золотое шитьё придворных мундиров, бархатные ступени престола, императорский вензель на пурпурной спинке трона. Толпа сдержанно шумит в зале. Гул стихает; из невидимой дали, как будто с небес, льются звуки гимна. «Боже, Царя храни…» И двери отворяются.
«В зал вошли скороходы в старинных одеяниях; за ними высшие сановники несли государственные регалии, привезённые из Москвы: государственное знамя, государственный меч, скипетр, державу и бриллиантами сверкающую царскую корону. Затем шли: государь в мундире Преображенского полка; обе государыни в белых сарафанах и жемчужных кокошниках; великие князья и княгини; придворные чины; шествие замыкали фрейлины в русских костюмах и военная свита государя». Так описывает событие историк С. С. Ольденбург. Место действия – Георгиевский зал Зимнего дворца. Время – утро 27 апреля (10 мая) 1906 года. Торжественная церемония открытия первой Государственной Думы.
Совершили молебствие. Государь поднялся по бархатным ступеням, воссел на трон. Министр двора с глубоким поклоном подал ему лист бумаги. Николай II поднялся и, стоя у трона, стал неторопливо и раздельно, с выражением, читать:
«Всевышним промыслом врученное мне попечение о благе Отечества побудило меня призвать к содействию в законодательной работе выборных от народа. С пламенной верой в светлое будущее России я приветствую в лице вашем тех лучших людей, которых я повелел возлюбленным моим подданным выбрать от себя. Трудная и сложная работа предстоит вам. Верю, что любовь к Родине и горячее желание послужить ей воодушевят и сплотят вас. Я же буду охранять непоколебимыми установления, мною дарованные, с твёрдой уверенностью, что вы отдадите все свои силы на самоотверженное служение Отечеству… Господь да благословит труды, предстоящие мне в единении с Государственным Советом и Государственной Думой, и да знаменуется день сей отныне днём обновления нравственного облика Земли Русской, днём возрождения лучших её сил. Приступите с благоговением к работе, на которую я вас призвал, и оправдайте достойно доверие царя и народа. Бог в помощь мне и вам».
Всё время, пока бархатистый царственный баритон произносил эти слова, толпа в зале стояла не шелохнувшись. Длинная ковровая дорожка рассекала толпу на две части. По одну сторону – блеск и пестрота мундиров, эполет, орденов, сияние бриллиантов и колыхание перьев на дамских уборах. По другую – монотонность тёмных фраков, сюртуков, пиджаков и даже косовороток. Как праведники и грешники одесную и ошуюю Царя Небесного, так тут, по правую руку царя земного – его придворно-вельможное воинство, блистательное, величественное, своекорыстное и вороватое; по левую – «выборные от народа», адвокаты, профессора, земские гласные, журналисты, священники, крестьяне. Между теми и другими – пропасть. Но в тот момент, похоже, их одолевали близкие чувства.