— Я не думаю, что это будет прекрасно. Я имею в виду, миледи, что мне это совсем не понравится. Я буду далеко от папы в эти последние несколько месяцев. Я полюблю вас, — продолжила она со слезами на глазах и, повернувшись к миссис Киркпатрик, вложила руку в ладонь своей будущей мачехи самым прелестным и самым доверчивым жестом. — Я буду очень стараться полюбить вас и сделаю все, что в моих силах, чтобы вы были счастливы. Но вы не должны увозить меня от папы в это оставшееся время, когда он будет только моим.
Миссис Киркпатрик погладила руку, вложенную в ее ладонь, в признательность за то, что девочка открыто выразила сопротивление плану леди Камнор. Тем не менее, Клэр совершенно не хотелось поддерживать Молли каким бы то ни было словом, пока леди Камнор не выскажется или не намекнет. Но в короткой речи Молли или в ее прямолинейности было что-то, что привлекло внимание леди Камнор вместо того, чтобы рассердить ее. Возможно, она устала от глупости той, с которой провела в доме столько дней.
Леди Камнор надела очки и посмотрела на них обеих, прежде чем заговорить. Затем она сказала:
— Честное слово, молодая леди! Вот, Клэр, перед вами ваша работа. Но в том, что она говорит, есть большая доля правды. Должно быть, очень неприятно девушке ее возраста иметь мачеху, которая становится между нею и ее отцом, какую бы пользу она не получила в конце концов.
Молли чувствовала, что смогла заслужить дружбу суровой старой графини из-за того, что недвусмысленно высказалась по поводу ее плана. Но она боялась, что ранит чувства миссис Киркпатрик. Ей не нужно было бояться, поскольку внешние проявления не исчезли — на прелестных розовых губах той леди все еще играла улыбка, а нежное поглаживание руки так и не прекратилось. Молли все больше интересовала графиню, чем дольше та смотрела на нее, и ее взгляд из-под очков в золотой оправе становился все более пристальным. Леди Камнор начала подобие допроса — задала ряд прямых вопросов, которые любая другая дама рангом ниже графини не решилась бы задать, но в которых не было ни капли недоброжелательности:
— Тебе ведь шестнадцать?
— Нет, мне семнадцать. Мой день рождения был три недели назад.
— Думаю, это то же самое. Ты когда-нибудь была в школе?
— Нет, никогда! Мисс Эйр научила меня всему, что я знаю.
— Хм! Мисс Эйр была твоей гувернанткой, я полагаю? Я не думала, что твой отец может позволить себе держать гувернантку. Но, конечно, ему лучше знать, как обстоят его дела.
— Конечно, миледи, — ответила Молли, немного задетая критикой в адрес отцовской мудрости.