Клубок ярости внутри нее начал постепенно нарастать и постепенно заполнил всю ее, расползаясь по ней своими щупальцами.
– Холодный ум и горячее сердце, – начала успокаивать она себя. – Холодный ум и горячее сердце.
Все хорошо, – уговаривала она себя. – Пусть он планирует себе все, что захочет, она здесь как раз для того, чтобы в нужный момент спасти положение. Нужно только определиться, как лучше поступить – заставить его выпустить оружие или тряхнуть хорошенько или просто внушить ему мысль, что ему это совсем не нужно. Вариантов было множество, оставалось только выбрать тот, который ей больше всего нравился.
Она решила остановиться на варианте с оружием. Она просто заставит его отложить, чтобы он никому не навредил, а остальное сделает Оранжевый. Все-таки это его дело и нельзя его лишать возможности с ним разобраться. Тем более, что ей ни к чему раскрывать здесь свое присутствие, чтобы они не догадались о том, что она может перемещаться и за пределами Здания. А пока она просто понаблюдает.
Минут через сорок находящиеся внутри субъекты услышали звук подъезжающей машины и каждый из них осветился своей собственной эмоцией: главный зачинщик злорадством и триумфом, его двое дружков интересом к скорому развлечению. Двое мирных людей наполнились радостью, надеждой и облегчением.
Пора отбирать оружие, – подумала она, аккуратно влезая в мысли преступника, чтобы внушить ему то, что она от него хотела.
И в эту минуту черный субъект резко поднял руку и выстрелил».
Леденящий душу пронзительный женский крик резанул по ушам Дмитрия, через несколько секунд после громкого выстрела. После этого они уже не крались осторожно, а просто резко вломились в дом, выбив дверь с оружием в руках. Дмитрий пытался быстро сориентироваться, где находится опасность и сразу ликвидировать ее. Дикие вопли крайне мешали ему, так как он ничего не слышал из-за них. Он узнал голос сестры Влада и облегченно вздохнул – хоть и вопит, значит, еще жива. Они быстро с Владом прошли в комнату, откуда доносился душераздирающий крик, молясь о том, чтобы она кричала просто от страха, а не от чего-то другого. Но звук выстрела, который был до этого, оставлял мало надежды на благополучный исход. В силу особенностей своей работы, они приготовились ко всему. Но они все равно оказались не готовы к тому, что их ждало.
На полу в гостиной лежало три тела, содрогаясь в конвульсиях и заливаясь кровью. Но страшно было не это. А то, что их выворачивало изнутри. Прямо на их глазах, у одного из них начали вытекать глазные яблоки, у остальных выкручивало пальцы. У двоих уже сломалась грудная клетка и кости торчали вертикально вверх, обнажая внутренние органы. На их глазах три человека превращались в кровавое месиво, с выкрученными конечностями и свернутыми шеями.