В ноябре Николай Михайлович выехал в Петербург, где в начале декабря передал в дар Зоологическому музею Академии наук свою орнитологическую коллекцию.
29 декабря 1886 г. Николай Михайлович присутствовал на годовом торжественном собрании Академии наук, где ему была вручена золотая медаль. На ее лицевой стороне дан портрет путешественника в профиль с надписью вокруг: «Николаю Михайловичу Пржевальскому Императорская Академия наук», а на обороте слова: «Первому исследователю природы Центральной Азии. 1886 г.», окруженные лавровым венком.
В своей речи при вручении медали непременный секретарь академии К. С. Веселовский высоко оценил деятельность Пржевальского.
«Есть счастливые имена, — сказал он, — которые довольно произнести, чтобы возбудить в слушателях представление о чем-то великом и общеизвестном. Таково имя Пржевальского. Я не думаю, чтобы на всем необъятном пространстве земли Русской нашелся хоть один сколько-нибудь образованный человек, который бы не знал, что это за имя…»[55] Отметив исключительное мужество и силу духа, проявленные Пржевальским во время экспедиций, Веселовский подчеркнул, что ценой риска были добыты неисчерпаемые богатства для науки.
«…Я обязан быть кратким и потому скажу только, что имя Пржевальского будет отныне символом бесстрашия и энергии в борьбе с природою и людьми и беззаветной преданности науке…»[56]
Награждение именной медалью, речь академика Веселовского произвели большое впечатление на Николая Михайловича. Его первый биограф Н. Ф. Дубровин отмечает, что «никогда не случалось его видеть в таком возбужденном состоянии, как в этот раз».[57]
Чествование в Академии наук было, пожалуй, апофеозом славы Пржевальского.
Весь январь 1887 г. прошел у Николая Михайловича в хлопотах по устройству выставки собранных коллекций. Открылась она в залах Зоологического музея Академии наук в первых числах февраля и произвела огромное впечатление на посетителей.
В начале марта Николай Михайлович уехал в свою Слободу, чтобы продолжить работу над описанием четвертого Центральноазиатского путешествия, а также следить за постройкой нового дома.
Новый дом, по словам друзей Пржевальского, был его любимым детищем и строился по составленному им плану. Летом 1887 г. он в основном был окончен. На первом этаже шесть комнат, на втором — три. Завершался дом мезонином. В гостиной стояло чучело тибетского медведя с подносом, на котором обычно лежали яблоки и сливы. В столовой под стеклянными колпаками красовались чучела фазанов, а на стене — голова антилопы оронго. В кабинете, возле письменного стола, стоял шкаф для ружей, всегда содержавшихся в образцовом порядке. Рядом с кабинетом была спальня с железной кроватью и матрацем из хвостов дикого яка — особой гордости Николая Михайловича. В одной из комнат второго этажа помещалась большая библиотека.