— Высокий процент! Превосходное сырье для производства фарфора!
Но Нэнси сдержала порыв восторга: она ни на минуту не забывала о главной цели их пребывания в этом таинственном месте. Им еще предстояло найти Эней!
— Пойдемте! — шепнула она.
Крадучись и прячась за деревьями, Нэнси повела Суна на другой конец участка, каждую секунду с опаской ожидая встречи с громадным мастиффом.
Они миновали небольшой одноэтажный домик и несколько кособоких палаток, но не увидели ни одной живой души. В конце концов Нэнси пришла к выводу, что, по всей вероятности, лавандовые сестры и все прочие обитатели огороженного участка, за исключением землекопов, находятся внутри загадочного здания.
— Вернемся туда, — предложила она мистеру Суну.
Приблизившись к кирпичному зданию с покосившейся трубой, мистер Сун с надеждой устремил на него свой взгляд.
Дверь в здание была закрыта, а маленькие запыленные оконца располагались слишком высоко, так что через них невозможно было заглянуть внутрь. Из дома не доносилось ни единого звука.
— Подойдем поближе, — прошептала Нэнси.
Только она шагнула вперед, как дверь вдруг открылась и на пороге появилась стройная, хорошенькая девушка-китаянка примерно того же возраста, что Нэнси. На ней был запачканный глиной брезентовый фартук, надетый на простое серое ситцевое платье.
Несколько мгновений девушка стояла, глядя в сторону карьера, и вдруг разразилась горькими рыданиями.
«Возможно, это Энь Лей!» — подумала Нэнси.
В дверях появился мужчина и, ласково обняв девушку за плечи, тихо и успокоительно заговорил с ней по-китайски.
Пальцы мистера Суна внезапно крепко сжали запястье Нэнси, и она, обернувшись, увидела, что он взволнованно смотрит на мужчину, стоящего в дверях.
— Это мой друг! — прошептал он. — Энь Мой! Он двинулся было вперед, но Нэнси удержала его.
— Прежде чем мы обнаружим себя, нам следует выяснить, на каком положении он здесь находится, и убедиться в том, что он нас не выдаст, — пояснила она шепотом.
На какой-то миг лицо мистера Суна огорченно вытянулось, но затем он улыбнулся.
— Мое сердце так жаждет поприветствовать старого друга, — сказал он извиняющимся тоном, — что, боюсь, голова моя забылась. Я постараюсь быть осторожней.
Внимательно рассмотрев Энь Моя, Нэнси ободряюще сжала локоть мистера Суна. Рабочая одежда из грубой синей ткани, вся перемазанная белой глиной, была слишком широка для его тощего, хилого тела. На лице его, когда он ласково утешал девушку, была написана спокойная покорность судьбе, говорившая о перенесенных страданиях.
— Наверное, эта девушка — Энь Лей, — тихо сказала Нэнси мистеру Суну, всем сердцем сочувствуя старому джентльмену, в чьих глазах отражалось мучительное душевное напряжение.